Московский метрополитен

Разговор с отцом предполагаемой смертницы, взорвавшейся на Лубянке

На фотографии одной из смертниц, опубликованной в интернете, житель селения Балахани Унцукульского района Республики Дагестан Расул Магомедов опознал свою дочь, 28-летнюю Марьям Шарипову.

О том, что Расул Шарипович Магомедов ищет выходы на московскую прессу, мне сообщили в три часа ночи дагестанские журналисты. В начале четвертого утра состоялся наш разговор. Он рассказал мне, что несколько часов назад знакомые прислали ему на телефон фотографию его дочери со словами: «Она была в метро».

Это был широко разошедшийся по новостным сайтам снимок головы смертницы, которая, как полагает следствие, взорвалась на станции метро «Лубянка».

«Я и моя жена сразу же узнали нашу дочь Марьям, — сказал мне ее отец. — Когда жена видела нашу дочь в последний раз, на ней был тот же красный платок, что и на фотографии. Уже несколько дней мы не знали, где она находится». Из разговора с Расулом Магомедовым я поняла, что он первым делом позвонил журналистам, потому что хочет, чтобы дальнейшие события проходили публично и помогли понять, каким образом его единственная дочь оказалась на станции метро «Лубянка».

В субботу ранним утром, как только открылась районная прокуратура, Расул Магомедов сделал соответствующее заявление прокурору Унцукульского района Магомеду Магомедову.

Мог ли Расул Шарипович ошибаться? Несколько человек, в том числе чиновники, которые знали Марьям при жизни, сказали мне, что без сомнения это она.

Как рассказал Расул Магомедов, последний раз он видел свою дочь вечером 26 марта. На следующее утро он уехал по делам в Махачкалу, куда в воскресенье 28 марта Марьям приехала с матерью на рынок. Днем Марьям сказала, что пойдет навестить подругу. Спустя пару часов позвонила матери и сказала, что с ней все в порядке, и она сама вернется домой. Больше родители ее не видели.

Марьям Шарипова (всем детям в этой семье дается фамилия Шариповы по имени деда) родилась в 1982 году в селении Балахани в семье учителей. Отец всю жизнь преподавал русский язык и литературу в местной школе, мать — там же биологию. Эту школу Марьям и окончила. Затем поступила в Дагестанский педагогический университет, который окончила с красным дипломом в 2005 году. Имела два высших образования: математическое и психологическое. После окончания университета вернулась в Балахани. С 2006 года преподавала информатику в местной школе. Жила дома с родителями.

«Мы до сих пор не можем в это поверить, — говорит Расул Магомедов. — Я бы очень хотел, чтобы следствие сумело установить объективную картину произошедшего. Мы даже не можем предположить, каким образом Марьям могла оказаться в Москве. Да, она была набожна. Но никогда не высказывала никаких радикальных убеждений. Я полностью исключаю возможность того, что кто-то мог ее психологически обработать. Она сама имела диплом психолога. Постоянно жила с нами дома в селении, работала учительницей в школе. И всегда была на виду».

Эта семья попала в поле зрения дагестанских силовиков два года назад. Одного из братьев Марьям, Ильяса Шарипова, задержали в мае 2008 года. Сначала его обвинили в хранении гранаты, потом в похищении человека, затем в причастности к незаконным вооруженным формированиям. Около восьми месяцев велось следствие. Все время, пока велись следственные действия и шли судебные заседания, молодой человек находился в СИЗО Махачкалы, где, по словам родственников, подвергался жесткому психологическому давлению и пыткам. Сотрудники милиции требовали от него признания. Однако следствие так и не сумело ничего доказать. И унцукульский районный суд оправдал Ильяса Шарипова по всем статьям (кроме хранения гранаты, которую, как утверждал молодой человек ему, подбросили при задержании), а Верховный суд Республики Дагестан подтвердил это решение. «С тех пор мы постоянно под наблюдением. Вот недавно следователь сообщил мне, что Ильяса опять подозревают в причастности к какому-то убийству. И тот факт, что во время этого убийства мой сын уже находился в СИЗО Махачкалы, его почему-то не смущает», — говорит Расул Магомедов. В его доме в Балахани постоянно проводятся обыски, а самого Расула Магомедова неоднократно вызывали на допросы. Последний раз — 4 марта, когда заместитель начальника УФСБ Анвар Шамхалов лично приехал за Магомедовым в Балахани и отвез «на прием к министру внутренних дел Дагестана Али Магомедову». С министром ему так и не дали встретиться, однако сообщили, что у министра есть информация, что его дочь Марьям является женой лидера Губденского джамаата Магомедали Вагабова.

«Я в тот же день спросил у дочери, правда ли это, — говорит Расул. — Однако она сказала, что никакого отношения к подполью не имеет. И замуж никогда не выйдет, не спросив моего разрешения».

По словам человека, близко знающего семью Магомедовых, «Марьям была спокойным и уверенным в себе человеком, всегда любила учиться. Была соавтором трех научных работ. Никто и никогда не замечал за ней никаких экстремистских высказываний или неадекватного поведения».

Через несколько часов после заявления в прокуратуру в Балахани приехали сотрудники милиции, опросили родственников, забрали ее фотографии и фотографии ближайших родственников. Побывали в школе, где работала Марьям, и из отдела кадров изъяли ее личное дело.

На опознание родственникам выехать еще не предлагали. Вполне возможно, как и в случае с первой смертницей, Дженнет Абдуллаевой, будет проведена генетическая экспертиза на основе сверки ДНК. И если подтвердится, что на станции метро «Лубянка» действительно взорвалась Марьям Шарипова, будет поставлена под сомнение версия о том, что обе террористки, вместе с сопровождающим их мужчиной, приехали в Москву на автобусе из Кизляра.

Путь из Кизляра в Москву на рейсовом автобусе занимает около 36 часов. А Шарипова, по утверждению родственников, была в Махачкале еще днем 28 марта.

Как она оказалась в Москве?