Мировой заговор и судьба России

Председатель правления «Роснано» Анатолий Чубайс, выступая на прошлой неделе на Петербургском экономическом форуме, назвал четыре причины неудач проектов госкомпании.

«Первая — бизнес растет быстрее, чем управляющая команда, вторая — бизнес-модель ошибочна, третья — рынок не соответствует ожиданиям, четвертая — научно-технологические риски недооценены».

«Роснано» — это преобразованная в ОАО государственная корпорация, учрежденная Правительством РФ, которое внесло в 2007 году имущественный взнос 130 млрд. руб., предназначенный для обеспечения ее деятельности. «Роснано» привлекает деньги инвесторов — главным образом, крупных госкомпаний типа «Газпромбанка» — и вкладывает их в развитие инновационных проектов, основанных на использовании нанотехнологий.

Задача «Роснано» — выбирать для инвестирования самые лучшие проекты, которые принесут максимальную пользу и, соответственно, отслеживать их, ну и нести ответственность за свой выбор.

За 2011 год «Роснано» получило чистый убыток в размере 3 млрд. рублей. Убыток за первый квартал 2012 года составил 120,6 млн. рублей. Это значит, что с максимальной пользой вкладывать деньги в нанотехнологии ей не удается. Неудачных проектов у «Роснано» гораздо больше, чем удачных, о которых, надо сказать, вообще мало что известно.

Стоя на сцене Петербургского экономического форума возле огромного светящегося за его спиной монитора, Анатолий Борисович открыто и прямо, с беззастенчивой наглостью объяснил, почему его команда в таких космических количествах выкидывает на ветер чужие (в основном государственные) деньги.

Потому что она абсолютно, вопиюще некомпетентна. Именно такой вывод прямо следует из приведенных им четырех причин.

Первая причина — бизнес растет быстрее, чем управляющая команда, — говорит о том, что это команда плохая, неумелая и непрофессиональная, а ее численность вообще не имеет значения.

Вторая — бизнес-модель проектов ошибочна — свидетельствует о том, что «Роснано» заправляют люди, которые не умеют заниматься бизнесом.

Третья — рынок не соответствует ожиданиям — значит, что эти люди не понимают рынок.

Четвертая — научно-технологические риски недооценены — значит, что они не понимают сам предмет бизнеса, которым занимаются.

В целом же эти четыре причины Чубайса означают, что корпорацией «Роснано» рулят не очень честные люди, очень далекие от того дела, которое им поручено и доверено. Имеющие о нем весьма смутные представления. Зато они это шесть лет скрывали.

Но теперь, когда Чубайс назвал вещи своими именами, какие-то шаги со стороны высшей государственной власти в отношении «Роснано», наверно, все-таки последуют. Нельзя же оставлять там людей, которые не могут ни бизнес-модель выстроить правильно, ни риски оценить.

Куда-то их теперь, видимо, перебросят. Доверят поднимать космос, например. Или океанические впадины.

Куда у нас еще не вкладывались государственные средства? Зовите Чубайса с командой, они вложат.

Анатолий Чубайс на своем основном месте работы председателем правления «Роснано» в 2011 году заработал 22,4 млн. Семеро коллег Чубайса по правлению «Роснано» получили меньше шефа, но в сумме доходы правления, включая доходы Анатолия Чубайса, достигли почти полумиллиарда рублей — 492 миллиона.

Интересно, что среди этих «коллег по правлению» немало людей, прославившихся в период незабываемых ельцинских реформ. Тогда они славно поработали на благо народа, обчистив его до нитки. Сейчас, как видите, с успехом продолжают заниматься тем же.

Двенадцатый год в русскоязычной периодической печати, на голубых экранах быстро «пожелтевших» телевизоров, в радиоэфире не утихает злобная и массированная антикоммунистическая кампания, во многом способствовавшая расчленению и порабощению нашего единого и неделимого Отечества - Союза Советских Социалистических Республик. Одним из основных мотивов этой долговременной кампании была и остается чудовищная ложь о процветании великой русской культуры «под эгидой монархов» в дореволюционной России, которой со второй половины XVIII века управляли даже не Романовы, а Гольштейн-Готорпы, о бережном отношении к историческим и архитектурным памятникам в Российской империи XVIII-XIX столетий и начала XX века, о «нехороших большевиках», якобы разрушивших большую часть «святых православных храмов», о добродетелях попов и монахов, которые, дескать, неустанно заботились о сохранении драгоценных святынь русской старины. В распространении такой вопиющей неправды успешно соревновались и доныне соревнуются лжедемократы-западники и лжепатриоты-монархисты, платные агенты иностранных разведок и доморощенные дураки, мечтающие заменить иноземного кровососа на шее великого русского народа своим, «российским» паразитом, то бишь «национальным предпринимателем», «отечественным товаропроизводителем», православным купчиной.

И не ведают доверчивые и наивные читатели и слушатели сей брехни, что за триста четыре года царствования Романовых-Гольштейн-Готорпов в России было разрушено в пятнадцать раз больше православных (!) храмов и уничтожено в сорок пять раз больше фресковых росписей, чем за неполных семьдесят четыре года Советской власти, причем фрески и сами церкви до 1917 года нередко уничтожались по личным, «именным» указам царей и императоров, по приказам митрополитов, архиепископов, епископов, архимандритов, игуменов и даже по распоряжениям приходских священников. Не знают наши современники и о том, что подавляющее большинство храмов, снесенных после Великой Октябрьской социалистической революции, было возведено во второй половине XIX столетия и в 1900-1914 годах, а дореволюционные храмоломатели разрушали или уродовали православные церкви, построенные в XI-XVIII веках, то есть здания, имевшие не только историческую, но и огромную художественную ценность. Свою борьбу с русской церковной (и не только церковной!) стариной цари династии Романовых начали с варварского уничтожения фресок Успенского и Архангельского соборов Московского Кремля - фресок, созданных самыми лучшими русскими художниками ХV-ХVI веков. Начиная с эпохи Ивана III, первого государя всея Руси, Успенский собор являлся главным собором Великорусского позднефеодального централизованного государства. Этому храму всегда уделялось особое внимание. «В 1481 году лучший живописец этого времени Дионисий с артелью написал трехъярусный иконостас и несколько крупных икон, [...] а в 1513-1515 годах собор был украшен фресками». Что же осталось от этого иконного и фрескового великолепия? К сожалению, почти ничего. Официальный современный путеводитель свидетельствует: «Немногое сохранилось до наших дней из первоначального убранства собора: обветшалые иконы заменяли новыми, [...] древние фрески в середине XVII века были сбиты» (Московский Кремль. Успенский Собор. - Москва: Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль», 1995, с. 8). Академик Анатолий Тимофеевич Фоменко и кандидат физико-математических наук Глеб Владимирович Носовский резонно заметили в своей монографии «Империя»: «Этим якобы «древним» фрескам Дионисия было, следовательно, всего лишь 100-150 лет, когда их сбивали. Для фресок - не возраст. Да и иконы вряд ли уж так сильно «обветшали» за такой короткий срок. Конечно, могло быть и так - именно в Успенском соборе протек потолок, быстро пришли в негодность фрески и т.д. Но почему буквально то же самое и в то же время происходит и в Архангельском соборе, построенном в 1505-1508 гг.?...» (Г.В. Носовский, А.Т. Фоменко. Империя. Русь, Турция, Китай, Европа, Египет. Новая математическая хронология древности. - Москва: издательство «Факториал», 1996, с. 110).

Современный академический путеводитель сообщает: «Существующая ныне настенная роспись Архангельского собора была выполнена в 1652-1666 годах в правление царя Алексея Михайловича, который указал: «писать церковь Михаила Архангела наново стенным письмом, а старое збить», так как стенопись XVI века, времен царя Ивана IV, к середине XVII столетия сильно обветшала» (Московский Кремль. Архангельский Собор. - Москва: Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль», 1995, с. 8). Любознательные А.Т. Фоменко и Г.В. Носовский писали: «Отметим, что фрески, написанные при Романовых в XVII веке, не сбивали затем ни в XVIII, ни в XIX, ни в XX веке. Почему же в XVII веке понадобилось сбивать еще сравнительно свежие фрески, исполненные лучшими иконописцами XVI века? Обратим внимание, что фрески были именно сбиты, а не записаны новыми поверх якобы «обветшавших». Другими словами, в двух крупнейших кремлевских соборах практически в одно и то же время была зачем-то проведена огромная работа по сбиванию штукатурки со всей поверхности стен и сводов. После чего они были, следовательно, заново оштукатурены. И лишь затем по новой штукатурке написали новые фрески. Если уж так хотели по каким-то соображениям покрыть стены и своды соборов новыми фресками, то почему их просто не написали поверх старых? Как это обычно делалось и как это было сделано, например, в Благовещенском соборе Кремля (стоящем рядом). Не потому ли, что Романовы хотели навсегда уничтожить следы того, что было изображено на стенах кремлевских соборов во времена предыдущей [...] династии? Ведь если написать новые фрески по старым, то старую роспись в принципе можно в какой-то степени восстановить, соскоблив верхний слой краски. Что и делают сегодня, раскрывая фрески XV, XVI, а иногда даже XIII веков. А вот сбитые фрески действительно восстановить уже невозможно...» (Г.В. Носовский, А.Т. Фоменко. Там же, с. 111).

Второй царь династии Романовых «тишайший» Алексей Михайлович (1629-1676), царствовавший в 1645-1676 годах, ознаменовал свое более чем тридцатилетнее правление не только уничтожением фресок соборов Московского Кремля, но и целенаправленным истреблением народных музыкальных инструментов и... деревянных и даже каменных шатровых церквей Русского Севера. А во время церковной реформы, проведенной патриархом Никоном с ведома и одобрения царя-батюшки, были сожжены сотни тысяч русских рукописных книг, в том числе дохристианские рукописи VI-X столетий и раннехристианские книги Х-ХIII веков. При третьем царе династии Романовых, Федоре Алексеевиче (1661-1682), сидевшем на престоле в 1676-1682 годах, царские любимцы сожгли почти все родословные и разрядные книги якобы во имя борьбы с местничеством. Единственным царем, по-настоящему заботившимся об охране памятников светской и церковной русской архитектуры и вообще о сбережении отечественного культурного наследия, среди Романовых был Петр I Алексеевич (1672-1725), не жаловавший попов и монахов, но понимавший ценность старинных церковных зданий и средневековых фресковых росписей. Преемники первого императора всероссийского не отличались ни гениальностью, ни проницательностью Петра Великого, хотя среди них были такие незаурядные женщины, как Елизавета Петровна (1709-1761) и Екатерина II Алексеевна (1729-1796). Даже императрица Екатерина II готова была построить на месте большей части Московского Кремля гигантский дворец в стиле раннего русского классицизма и уже приступила к разборке Кремлевской стены со стороны набережной Москвы-реки, и только нехватка средств в государственной казне, истощенной Русско-турецкой войной 1768-1774 годов, войной с польскими магнатско-шляхетскими разбойниками-конфедератами тех же лет и Крестьянской войной 1773-1775 годов под предводительством Е.И. Пугачева, помешала осуществлению титанического архитектурного проекта великого русского зодчего Василия Ивановича Баженова (1737-1799).

В период царствования императора Александра I Павловича (1777-1825), просидевшего на престоле двадцать четыре года (с 1801 по 1825), особенно пострадали исторические и архитектурные памятники Московского Кремля. И пострадали они не только от бандитских взрывов, учиненных в октябре 1812 года по приказу Наполеона Бонапарта, но и от планомерного уничтожения средневековых кремлевских церквей и гражданских зданий по прямым указаниям Александра I и его сановников. Так, были разрушены каменные Колымажные ворота XV столетия и собор Николы Гостынского (Гостунского), в котором в середине XVI века служил диаконом великорусский первопечатник и выдающийся изобретатель Иван Федоров (около 1510-1583). В Китай-городе по именному приказу Александра I был стерт с лица земли грандиозный архитектурный ансамбль Московского Пушечного двора с каменными зданиями ХV-ХVII веков. Александр I приказал снести Борисов городок - личный укрепленный замок царя Бориса Федоровича Годунова с самой высокой в России каменной шатровой церковью, поднимавшейся над землей на 74 метра (знаменитая церковь Вознесения в селе Коломенском имеет шестидесятидвухметровую высоту).

Император Николай I Павлович (1796-1855), процарствовавший почти тридцать лет (с декабря 1825 до февраля 1855 года) и прозванный народом Николаем Палкиным, преуспел в истреблении архитектурных памятников, в том числе православных храмов, ничуть не меньше, нежели его старший брат. По его распоряжению при строительстве величественного здания Большого Кремлевского дворца были снесены церковь XIV века и палаты ХV-ХVI столетий. Собор Христа Спасителя по указу Николая I был построен на месте Алексеевского женского монастыря, полностью разрушенного перед закладкой храма Христа. А ведь Алексеевский монастырь был комплексом исторических и архитектурных памятников ХV-ХVI веков! Николай Палкин развязал кампанию по уничтожению шатровых церквей Русского Севера. В этом ему помогало высшее православное духовенство. Как показали исследования доктора архитектуры А.В. Ополовникова, Русская православная церковь немало сделала для того, чтобы стереть с лица земли изумительное русское деревянное зодчество (А.В. Ополовников. Реставрация памятников народного зодчества. - Москва: Стройиздат, 1974, с. 68-70, 72, 122-124, 130).

К несчастью, в настоящее время мало кто знает о том, что именно во второй половине XIX столетия, в предреформенной и пореформенной капиталистической России было уничтожено гораздо больше архитектурных памятников и градостроительных ансамблей, чем в России XX века при Советской власти. На каждое старинное здание, снесенное или изувеченное перестройками в 1917-1987 годах, приходится не менее десяти (!) драгоценных памятников русского зодчества, разрушенных или варварски изуродованных в 1856-1900 годах. Документы ясно и неопровержимо свидетельствуют: ценнейшие архитектурные памятники были уничтожены по приказам сановников Российской империи и представителей высшего православного духовенства. Так, талантливый русский писатель-аристократ (поэт, прозаик и драматург) граф Алексей Константинович Толстой (1817-1875), принятый при императорском дворе и отнюдь не склонный сгущать краски, писал в августе или сентябре 1860 года императору Александру II:

«Ваше величество,Вследствие нового жестокого приступа моей болезни я несколько дней не был в состоянии двигаться и, так как еще и сейчас не могу выходить, то лишен возможности лично довести до сведения Вашего величества следующий факт: профессор Костомаров, вернувшись из поездки с научными целями в Новгород и Псков, навестил меня и рассказал, что в Новгороде затевается неразумная и противоречащая данным археологии реставрация древней каменной стены, которую она испортит. Кроме того, когда великий князь Михаил высказал намерение построить в Новгороде церковь в честь своего святого, там, вместо того чтобы просто исполнить это его желание, уже снесли древнюю церковь св. Михаила, относившуюся к XIV веку. Церковь св. Лазаря, относившуюся к тому же времени и нуждавшуюся только в обычном ремонте, точно так же снесли. Во Пскове в настоящее время разрушают древнюю стену, чтобы заменить ее новой в псевдостаринном вкусе. В Изборске древнюю стену всячески стараются изуродовать ненужными пристройками. Древнейшая в России Староладожская церковь, относящаяся к XI веку (!), была несколько лет тому назад изувечена усилиями настоятеля, распорядившегося отбить молотком фрески времен Ярослава, сына святого Владимира, чтобы заменить их росписью, соответствующей его вкусу.

На моих глазах, Ваше величество, лет шесть тому назад в Москве снесли древнюю колокольню Страстного монастыря, и она рухнула на мостовую, как поваленное дерево, так что не отломился ни один кирпич, настолько прочна была кладка, а на ее месте соорудили новую псевдорусскую колокольню. Той же участи подверглась церковь Николы Явленого на Арбате, относившаяся ко времени царствования Ивана Васильевича Грозного и построенная так прочно, что и с помощью железных ломов еле удавалось отделить кирпичи один от другого.

Наконец, на этих днях я просто не узнал в Москве прелестную маленькую церковь Трифона Напрудного, с которой связано одно из преданий об охоте Ивана Васильевича Грозного. Ее облепили отвратительными пристройками, заново отделали внутри и поручили какому-то богомазу переписать наружную фреску, изображающую святого Трифона на коне и с соколом в руке.

Простите мне, Ваше величество, если по этому случаю я назову еще три здания в Москве, за которые всегда дрожу, когда еду туда. Это прежде всего на Дмитровке прелестная церковка Спаса в Паутинках, названная так, вероятно, благодаря изысканной тонкости орнаментовки, далее - церковь Грузинской божьей матери и, в-третьих, - Крутицкие ворота, своеобразное сооружение, все в изразцах. Последние два памятника более или менее невредимы, но к первому уже успели пристроить ворота в современном духе, режущие глаз по своей нелепости - настолько они противоречат целому. Когда спрашиваешь у настоятелей, по каким основаниям производятся все эти разрушения и наносятся все эти увечья, они с гордостью отвечают, что возможность сделать все эти прелести им дали доброхотные датели, и с презрением прибавляют: «О прежней нечего жалеть, она была старая!». И все это бессмысленное и непоправимое варварство творится по всей России на глазах и с благословения губернаторов и высшего духовенства. Именно духовенство - отъявленный враг старины, и оно присвоило себе право разрушать то, что ему надлежит охранять, и насколько оно упорно в своем консерватизме и косно по части идей, настолько оно усердствует по части истребления памятников.

Что пощадили татары и огонь, оно берется уничтожить. Уже не раскольников ли признать более просвещенными, чем митрополита Филарета?

Государь, я знаю, что Вашему величеству не безразлично то уважение, которое наука и наше внутреннее чувство питают к памятникам древности, столь малочисленным у нас по сравнению с другими странами. Обращая внимание на этот беспримерный вандализм, принявший уже характер хронического неистовства, заставляющего вспомнить о византийских иконоборцах, я, как мне кажется, действую в видах Вашего величества, которое, узнав обо всем, наверно, сжалится над нашими памятниками старины и строгим указом предотвратит опасность их систематического и окончательного разрушения...» (А.К. Толстой. Собрание сочинений в четырех томах. Том четвертый. Дневник. Письма. - Москва: «Художественная литература», 1964, с. 139-141).

Жестокий и лицемерный император Александр II, разумеется, не сжалился над драгоценнейшими памятниками русской старины и поддержал не А.К. Толстого, а министров и губернаторов, епископов и митрополитов, разрушавших архитектурные и исторические святыни России. По приказу Александра II был усилен тайный надзор за «дерзновенным вольнодумцем» графом Алексеем Константиновичем Толстым (1817-1875), а 28 сентября 1861 года царь подписал указ об увольнении в отставку флигель-адъютанта А.К. Толстого «по его прошению»...

Так «заботились» о реликвиях русской истории и национальной культуры цари-самодержцы. Надо ли удивляться тому, что подавляющее большинство их подданных, не получившее эстетической подготовки, не могло по достоинству оценить историческую и художественную ценность памятников своего Отечества?!

Виктор ПРИЩЕПЕНКО,
член Российской Народной Академии Наук

Настоящая статья — продолжение публикации (см. «“Диалог цивилизаций” во времена глобальных трансформаций», «Независимая газета» от 28.12.2011 г.), вызвавшей значительный резонанс и множество комментариев. В той статье я остановился на ряде аспектов, вызывающих озабоченность по поводу устойчивости современного цивилизационного устройства мира в условиях расширяющегося хаоса и роста конфликтности (идеологической, политической, экономической и социальной).

Прежде всего это практически повсеместное обострение чувства несправедливости, сопровождающее увеличение диспропорций мирового развития и никак не способствующее позитивным глобальным трансформациям. Вместе с тем в статье подчеркивалось, что происходящие миросистемные трансформации не случайные явления, они свидетельствуют о необходимости серьезных изменений в основаниях взаимоотношений между субъектами как на уровне цивилизаций и государств, так и на личностном уровне.

Продолжая свои размышления, я постараюсь проиллюстрировать их итогами исследовательских проектов, осуществленных в последние годы под эгидой и при поддержке мирового общественного форума (МОФ) «Диалог цивилизаций».
Глобальная финансовая олигархия

Кризис вновь остро поставил вопрос о взаимоотношениях государства и общества, о качестве и пределах государственного управления, о справедливости и предсказуемости будущего.

Сторонники неолиберального подхода, по сути, заявляют, что современное развитое государство должно быть ограничено в наборе функций, традиционно присущих историческому государству, поскольку, говорят они, гражданское общество с его многочисленными общественными союзами и организациями саморегулирования, развитой демократией и свободой личности не нуждается в архаичной государственной опеке.

Сторонники же сильной государственной власти, ссылаясь на тысячелетний управленческий опыт, вполне резонно указывают, что резкое сужение функционала государственного управления в отсутствие развитых демократических институтов ведет к росту социальных и экономических дисбалансов и способно привести к самым крайним проявлениям нестабильности.

Представляется, что фетишизация государства как управленческой системы, которая стремится упорядочивать и контролировать все сферы жизни общества вплоть до мельчайших деталей, так же далека от реальности, как и неолиберальный постулат о недопустимости вмешательства государства в процессы экономического и социального планирования и развития. Более того, поддержание порядка как органичная функция государственной власти является неотчуждаемым фактором общественного управления и никуда не исчезает в новых условиях, порой становясь прерогативой, а скорее, даже орудием вызревающего «глобального государства». Это «государство» позволяет себе не церемониться ни по поводу вмешательства или невмешательства, ни по поводу присвоенного права уничтожать ставшие ненужными национальные государства или национальные институты государственной власти.

Разница в подходах состоит в том, что апологеты современного либерализма в течение десятилетий намеренно внедряли в сознание общественных масс стандарты явно ограниченного применения, так как обслуживали интересы полностью оформившегося социального феномена. Этот феномен в терминах традиционной социологии может быть определен как «корпорация транснациональной финансовой олигархии», которая сегодня определяет состояние мирового сообщества и способы управления им.

Иными словами, с одной стороны, происходящие сейчас трансформации, проявляющиеся в виде мощных протестных движений, охвативших различные регионы и группы стран, есть реакция на то, что мой коллега политолог Адриан Пабст называет «сговором между большим правительством и большим бизнесом». Собственно, это и привело к возникновению особой системы, которая приватизирует прибыль, национализирует убытки и возлагает риски на общество. А система, в свою очередь, лишь усугубила уже существовавшее неравномерное распределение доходов и имущественное неравенство, увеличила бедность в развивающихся странах.

С другой стороны, и об этом свидетельствует мирохозяйственная практика последних лет, объектами управления для этой классовой прослойки («корпорация транснациональной финансовой олигархии») становятся не только привычные социальные группы и сообщества, но и целые государства и регионы — при полном пренебрежении государственным суверенитетом и цивилизационными особенностями.

У этой прослойки есть одно слабое место — финансы и их государственная принадлежность: никто не может быть собственником финансовой системы, кроме государства, чьи знаки отличия стоят на любом векселе, монете или банкноте. Однако есть единственное государство, США, в котором к эмиссии денег допущена частная компания ФРС.

Что же характеризует эту «глобальную корпорацию финансовой олигархии»?

Прежде всего, ее особенностью является интернационально-глобалистский характер. Когда некоторые исследователи или политики пытаются возложить на администрацию США полную ответственность за разразившийся в 2008 году кризис современного мироустройства (начавшийся как финансовый, затем переросший в финансово-экономический, а теперь признаваемый многими экспертами как системный), они ошибаются. В этом случае преувеличивается ответственность государственной системы США. Точно так же некорректны, на наш взгляд, и попытки присвоить глобализаторам общечеловеческую потребность в мироосвоении, распространении своей культуры на новые географические социальные пространства. Но подобная потребность всегда стоит за несбыточной общечеловеческой мечтой об интеграции достижений и ценностей во имя общепланетарного блага.

Между тем за последние десятилетия ХХ века финансовое сообщество сосредоточило в своих руках закритическую массу мирового богатства, прежде всего финансового капитала. Именно по его конкретным планам и исключительно в его интересах осуществляется глобальная миграция реальной экономики, влекущая за собой самое массовое со времен Великой депрессии обнищание среднего класса западных стран, рост социального напряжения и многочисленные межэтнические конфликты. Именно эти финансовые воротилы монополизировали право на истину в современной экономической науке в целях утверждения незыблемости неолиберальных концептов. Мой коллега по работе над многотомным трудом «Возможные сценарии будущего» руководитель американской социологической ассоциации Крейг Калхун, недавно избранный на пост ректора Лондонской школы экономики, пишет: «Как могли неоклассическая и иные школы экономики так долго настаивать на моделях, в основе которых находились репрезентативность и рациональность игроков, гладкие графики и длительный беспроблемный рост? Действительно ли маклеры и менеджеры на Уолл-стрит верили во все это очковтирательство про новые инструменты снижения риска или они на самом деле знали о близком крахе, но уверовали, что они настолько ловки, что все равно выплывут успешнее других? Несомненно, одной из черт времен пузыря был наем массы одаренных студентов лучших университетов в инвестиционные банки и вовлечение их в мир игры в покер всю ночь напролет, риска, ставшего удовольствием, неприязни к риск-менеджменту и регулированию и бесконечной приятной уверенности в том, что они достаточно умны не только для того, чтобы заслуженно получать абсурдно большие зарплаты за минимально продуктивную деятельность, но и для того, чтобы вовремя выйти из финансовой пирамиды».
Armament protected consumerism

Глобальная финансовая корпорация практически полностью присвоила себе право на информационно-управляющие системы (традиционные СМИ, интернет, специальные и общественные сети), которые в последнее время уже начинают осознаваться как совсем не безобидные носители информации даже на родине интернета — в США. Когда-то искренние и честные принципы поведения «пятой власти» сегодня служат ярким примером и напоминанием о том, что произойдет со всеми другими сферами творческой деятельности человека, когда они станут оцениваться лишь с точки зрения соответствия прихоти клиента.

Этот квазикласс узурпировал каналы виртуального перетока финансового капитала, как когда-то имперская Британия захватила контроль над мировыми торговыми путями. По мановению волшебной палочки финансовые операции в наше время могут быть приостановлены или осуществлены с молниеносной скоростью ради создания «пустотной добавочной стоимости». Скорее всего, теперь уже можно говорить о появлении диктатуры сравнительно небольшого (никак не «миллиарда») объединения «вершителей судеб», для которых когда-то определявшую судьбы народов ядерную кнопку заменил код доступа к электронной системе регулирования мировых финансовых потоков. Сегодня глобальное финансовое лобби, отгородившееся от всех и снявшее с себя ответственность за что бы то ни было, назначает неудачниками целые страны, рейтингуя не столько экономические потенциалы и показатели, сколько соответствие формальной статистики очередной финансовой схеме.

Классовая финансовая прослойка на протяжении XIX–XX веков добивалась консолидации под своим контролем (явным или неявным) государственных систем развитых и многих развивающихся государств, за исключением провозгласивших альтернативную социальную ориентацию: СССР, Китая, стран социалистического лагеря, а также ряда традиционалистских режимов Востока.

Именно эта международная финансовая прослойка через функционирование подконтрольных ей государственных и специально созданных формально негосударственных систем, а также организованного извне нефтяного сговора обеспечила себе победу в холодной войне, добилась развала СССР и стран социалистического эксперимента. В дальнейшем это обеспечило Западу переориентацию подавляющего числа бывших стран социалистического лагеря в формат единой унифицированной социально-экономической модели, что привело к созданию новой структуры неравенства уже в рамках ЕС.

Анализ происходивших и происходящих в мире событий позволяет выявить ключевые цели финансовой олигархии в современных условиях.

Ее главная цель — достижение полной и безоговорочной победы «мира потребительства» как унифицированного материала для моделирования будущего глобального гражданского общества. Во многом этот мир уже создан. В нем под лозунгом «Потребление — двигатель экономического развития» осуществляется глобальная манипуляция общественным сознанием, устраняются даже малейшие ростки духовности, исторических традиций, национальной культуры и самобытности, препятствующие глобализации финансовой меркантильности.

Объектом агрессивного консьюмеризма стали все категории граждан от тинейджеров до стариков. Так, молодежная культура, возникшая в 1960-е на волне протестов против консерватизма и агрессивности военно-промышленного комплекса Запада, была планомерно переориентирована на активизацию потребления. Тотальное воздействие на потребителя свидетельствует о процессе глобальной коммерциализации (финансиализации) человеческого сообщества. Как отмечает один из авторов труда «Возможные сценарии будущего» профессор антропологии Городского университета Нью-Йорка Дэвид Харви, именно радикальная финансиализация, благодаря которой «возродилась» капиталистическая экономика, посеяла семена глубокого кризиса.

В сознании человека базовые, в том числе определяемые социальной природой человека ценности замещаются удобными для манипулирования ценностными суррогатами. Священность человеческой жизни, важность традиций для развития, ценность семьи и связь поколений, святость материнства, признание человека существом общественным, важность реальной свободы и соблюдения достоинства личности — все это подменяется пропагандой противоестественных отклонений, которые за счет постоянного «медиавговаривания» вырастают в социальные пороки, но как таковые не признаются и не порицаются. К подобным явлениям следует отнести и пропаганду беспредельного индивидуализма и пренебрежения интересами других. Не важно, идет ли речь об интересах соседа по улице или об интересах граждан других стран.

Типичным примером может служить агрессия НАТО против Ирака под сфабрикованным предлогом наличия у этого государства оружия массового поражения. Даже после официального признания администрацией Джорджа Буша и правительством Тони Блэра лживости информационного повода к военному вторжению, это не повлекло за собой сколько-нибудь морально обязывающей реакции американцев и европейцев. Нам также не известно о требованиях привлечь государственных лжецов, ответственных за гибель десятков тысяч своих граждан и иракцев, к ответственности. Атомизированное пропагандой предельного индивидуализма западное общество глотает любую ложь под предлогом защиты «общечеловеческих ценностей», принадлежащих исключительно англосаксонской цивилизации. Точно так же Запад отреагировал и на войну, развязанную НАТО против Ливии. Конечно же, опытные и искушенные в политике эксперты, одобряя резолюцию ООН «О закрытии воздушного пространства Ливии», прекрасно понимали, чем это закончится. Даже в штаб-квартире ООН некоторые американские генералы буквально уговаривали российских коллег повлиять на Вашингтон, так как «одновременно третьей войны США просто не смогут выдержать».

Другое показательное явление современного общества агрессивного консьюмеризма — растущая бездуховность и аморализм. Попытка свести все интересы человека и основания его жизни только к наживе и индивидуалистическому доминированию — это еще одна программа переформирования человеческого сообщества в послушное стадо, готовое не рассуждая исполнять любой социальный маневр по заказу властителей.

При всех хорошо известных и широко распространяемых суждениях о таких ценностях, как свобода личности, конкуренция как право на свободный выбор и т. д., глобальному обществу предписано исповедовать лишь то, что позволяет ему осуществлять уверенное социальное управление. Это то, что один из основателей мирового общественного форума «Диалог цивилизаций» Джагдиш Капур справедливо называл armament protected consumerism — защищаемое вооруженной силой общество потребления.

Соответственно, принимая во внимание практику двоемыслия творцов новых глобальных ценностей, одним из эффективных способов подавления «глобального инакомыслия» является создание управляемых экономических кризисов, которые пришли на смену стихии ранней истории капитализма. Еще один из авторов труда «Возможные сценарии будущего» политический философ Нэнси Фрезер считает, что государственная политика, «корректирующая» ошибки рынков, есть определенная форма доминирования. Для преодоления подобных деструктивных тенденций, подчеркивает Фрезер, недостаточно вновь связать рынки с социальными отношениями и потребностями; важно сделать это таким способом, который заново сформулировал бы «нормы, вдохновляющие социальную поддержку».

Сегодня более чем актуально вернуться к переоценке Бреттон-Вудского соглашения об отказе от золотого эквивалента в международных финансовых расчетах, которое до настоящего времени считается колоссальным стимулом для бурного экономического развития мировой экономики. Однако беспристрастный анализ даже последнего финансово-экономического кризиса показывает, что на деле это решение привело к созданию единственного центра эмиссии резервной валюты, который дал упомянутой финансовой прослойке неоспоримые преимущества для форматирования глобального мира по своим лекалам.

В результате за счет чудовищного диспаритета цены и ценности, владения эмиссионным центром глобальной резервной валюты, использования виртуальных денег в виде различного рода деривативов и напечатанных долларов (соотношение 1:10, если оценивать стоимость глобальной экономики и объем выпущенных деривативов) финансовая олигархия создала мощный инструмент финансового управления глобальной экономикой и углубления неравенства развивающихся стран и стран «золотого миллиарда». Экономические отношения между ними можно сравнить лишь с периодом ранней колонизации, когда ценности развивающихся стран обменивались на «стеклянные бусы» западного мира. С этим согласен мой коллега из Турции социолог Чаглар Кейдер, который обращает особое внимание на то, что, как бы ни страдал средний класс богатых стран, бремя созданных глобализацией неравенства, эксплуатации и кризисов в наибольшей степени несет беднейшая часть человечества.
Другие не значит враги

Другой признак активности этого псевдокласса — узурпирование права на реализацию в глобальном масштабе своеобразной политики «защиты окружающей среды». Озоновые дыры, болезни, вызванные загрязнением среды обитания человека, нехватка воды, природные катаклизмы и техногенные катастрофы — все это действительно создает угрозу существованию человечества.

Как рекомендуется бороться с этими проблемами? Прежде всего путем сокращения выброса вредных веществ в атмосферу, использования энергосберегающих технологий и технологий на основе возобновляемых источников энергии. Разворачивается мощная программа против использования атомных электростанций и т. п.

Казалось бы, это свидетельство того, что и на общественном, и на государственном уровне в западных развитых странах осознали пагубность грубого насилия над природой. Однако почему тогда США отказались присоединиться к Киотскому протоколу об ограничении выбросов в атмосферу Земли вредных продуктов индустриального производства? И как развивающиеся страны решат проблему нехватки энергии для своего развития?

Очень просто! Ответ готов: они должны закупить самые современные и передовые технологии у западных владельцев. Коль скоро это очень дорогостоящие технологии, Запад будет готов предоставить на эти цели кредиты, которые и поддержат его собственное развитие, а развивающиеся страны будут поставлены в еще большую зависимость от кредиторов. Еще один весьма мощный рычаг глобального управления!

Несколько лет назад на конференции Global Business Policy Council очень неординарный человек, глава компании A. T. Kearny Пол Лаудичина, привел интересный пример: в борьбе за экологию Швейцария отказалась закупать производимые перуанскими крестьянами фрукты и овощи. В результате около 15 тысяч крестьянских хозяйств разорились.

Защита это экологии или «общечеловеческих ценностей» методами военной агрессии или как-то иначе — все подойдет с точки зрения сохранения доминирования стран «золотого миллиарда» во главе с США, важен только результат!

Уместно подчеркнуть, что этому квазиклассу, который теперь можно условно назвать «корпорацией глобальных олигархов», совершенно безразличны как судьбы большинства граждан развитых стран, так тем более судьбы цивилизаций и народов Латинской Америки, Африки, Азии и Востока в целом. Именно поэтому сообщество «глобальных олигархов» столь спешно и агрессивно пытается задавить сегодня любые очаги духовного и социально-экономического сопротивления, будь то Ирак или Иран, Ливия или Сирия, Россия или Куба.

Точно так же прагматически архитекторы нового либерализма относятся к формированию новой глобальной системы отношений с Китаем, Бразилией, Индией, Россией и рядом других развивающихся экономик.

Они не намерены спокойно ждать, когда Китай станет первой экономикой мира, а Индия и Россия реализуют свой народнохозяйственный потенциал.

В таких условиях даже однажды согласованная идея диалога цивилизаций в многоаспектном мире расценивается «корпорацией транснациональной финансовой олигархии» как опасный вызов. Многоязычие, поликультурность, традиционные цивилизации, поиски адекватных моделей развития — все это раздражает и утомляет основных игроков на шахматной доске современной и намеренно примитивизируемой истории. Противостоять этому вызову они смогут только в мире хаоса, конфронтаций, военных конфликтов и разделенного предрассудками и страхом мира.

Именно поэтому сегодня столь важно организовать борьбу за осуществление проекта Нового гуманного общества с признанием равенства цивилизаций, их культурного и духовного наследия, их права на выбор самостоятельного пути при условии уважения прав других.

«Другие не значит враги» — этот тезис, прозвучавший с трибуны МОФ «Диалог цивилизаций», должен стать базой для восстановления межцивилизационных отношений обществ, принадлежащих к разным цивилизациям, для строительства гуманного, справедливого и счастливого будущего для себя и грядущих поколений.