Про следствие в этой стране.
Про следствие в этой стране.
взято: http://kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1245726
статья под катом.
статья под катом.
Скрытый текст
Читатель "Власти", следователь по особо важным делам отдела по расследованию преступлений коррупционной направленности СУ СКП по Московской области Вадим Кобзев прислал в редакцию статью, в которой предложил начать в журнале новую дискуссию — о российском следствии*. Мы сочли это предложение более чем уместным.
Не так давно на страницах "Власти" закончилось обсуждение статьи Михаила Ходорковского "Россия в ожидании суда", в связи с чем хотелось бы затронуть не менее важную тему — проблемы предварительного следствия, а возможно, и положить начало дискуссии под условным заголовком "Россия под следствием". Раз уж мы констатировали факт, что наша страна находится в ожидании суда и этого суда еще не дождалась, позволю себе сделать логичный вывод, что сейчас она находится под следствием, так как судебной стадии уголовного судопроизводства предшествует досудебная. Поразмышляем над основными факторами, этим следствием руководящими и его направляющими.
Фактор N 1: судья-заложник
Попадет ли уголовное дело в суд, а если попадет, то в каком виде, какие данные будут содержаться в материалах, а какие — нет, решается все-таки следственными органами. Минимальная доля оправдательных приговоров и максимальные порции следующих за ними дисциплинарных наказаний виновных лишнее тому подтверждение. И суд такое положение очень даже устраивает, наилучшей иллюстрацией чему является негласное корпоративное правило (своего рода уголовно-процессуальный этикет): при направлении следователем материалов о санкционировании тех или иных процессуальных действий либо уголовного дела для рассмотрения по существу передавать судье дискету или флешку с соответствующим постановлением или обвинительным заключением.
Так что не удивляйтесь, что решение следствия о направлении дела в суд на 99% влечет обвинительный приговор, а дальнейшая интрига разыгрывается вокруг вопросов "По какой статье?" и "Условно или реально?", хотя и здесь есть неписаное правило: "Пришел в суд на своих ногах (мера пресечения на следствии — подписка о невыезде) — на своих и уйдешь; привезли под конвоем (мера пресечения на следствии — содержание под стражей) — под конвоем и уедешь". Исключения так же редки, как и оправдательные приговоры. Таким образом, фактически происходит частичная подмена предварительным следствием судебного, что негативно сказывается на качестве как одного, так и другого, и в этих условиях судья оказывается своеобразным заложником следователя и уже принятых на досудебной стадии процессуальных решений.
Так будет продолжаться до тех пор, пока оправдательный приговор не будет восприниматься как торжество истины, пусть не абсолютной, процессуальной, однобокой, документально установленной, но все же истины, до тех пор пока в нем будет обязательно кто-то виноват и он будет расцениваться как брак в работе.
Фактор N 2: статистические ножницы
У СКП статистика своя, у прокуратуры — своя. Смысл статистики (читайте — деятельности) СКП — направлять в суд как можно большее количество дел за как можно меньший промежуток времени, в идеале — постепенно по нарастающей: плюс одно уголовное дело каждый месяц по сравнению с аналогичным месяцем прошлого года, что должно из года в год обеспечивать в глазах населения неуклонную и плавную победу над преступностью и демонстрировать эффективность политического режима. Прокуратуре как надзорному органу статистически необходимо выявлять недостатки в работе следственных органов и возвращать им дела для дополнительного расследования под различными основаниями, при необходимости надуманными, тем самым наглядно осуществляя действенный надзор и оправдывая его существование как такового.
В результате уже третий год между подразделениями СКП и прокуратуры разыгрываются увлекательные футбольные матчи и даже маленькие войны, где мячами выступают уголовные дела, а призовыми фондами — положительные статистические отчеты победившей команды, причем поводами к матчам часто выступают технические ошибки, описки и т. п. Туда-обратно, туда-обратно. А человек, тот самый человек, чьи права и свободы являются высшей ценностью по Конституции РФ, все это время под следствием, и хорошо, если не в СИЗО. Но жаловаться бесполезно, игра ведется исключительно ради соблюдения именно его прав и свобод!
При чем же тут ножницы? В ножницах оказывается следователь. Мало дел направил для утверждения прокурору — плохо! Медленно работаешь! Накажем! Направил дел достаточно, но часть вернулась обратно — плохо! Некачественно работаешь, спешишь, наверное! Накажем! Всегда виноватый, отвечая фактически и за свою статистику, и за прокурорскую. Следствием описанных ножниц является отсутствие у следователя времени на нераскрытые дела, отработку множества версий, анализ и обдумывание мотивов и пр. Ведь ему нужно выполнить план. Отсюда же известная моим коллегам расстановка приоритетов: в первую очередь работа по живым делам (лицо или лица, совершившие преступление, установлены), во вторую — работа по висякам — нераскрытым делам и в третью — по материалам доследственных проверок. Второй год руководство СКП ориентирует подчиненных на раскрытие преступлений прошлых лет. А воз, как говорится, и ныне там. И этому есть разумное объяснение: а когда? Надо же выдавать план: плюс один, плюс один, плюс один...
И еще один штрих к портрету. Существует такой важный статистический показатель, как нагрузка — среднее количество уголовных дел, направленных следователем в суд за один месяц. На основании этого показателя тоже оценивается качество работы следственных подразделений, раздаются награды и наказания. Заметьте, работа по нераскрытым делам, которые, как вы можете догадаться, в суд не уходят, в нагрузку следователя не включается, в связи с чем ими и занимаются по остаточному принципу.
Кстати, не уловили тонкой подмены категорий? Описанным образом прекрасно определяются количество и скорость, но никак не качество. Напрашиваются два варианта ответа: либо качество следствия никого не интересует, либо целенаправленно ожидается его повышение через количество по зазубренному еще в школьные годы второму закону диалектического материализма. О народных мудростях, гласящих, что "быстрота нужна только при ловле блох" и "поспешишь — людей насмешишь", как-то забывается.
В погоне за отчетностью мы, следователи, действительно часто смешим прокуроров, адвокатов и судей содержанием наспех подшитых ночами уголовных дел. "Упраздните статистику, и дело в шляпе"!" — скажете вы. Не так-то все просто. Во-первых, по каким критериям тогда оценивать работу? Во-вторых, государство боится, что его сотрудники в случае отмены показателей вообще перестанут что-либо делать, и, учитывая фактор N 4 (см. ниже), подобные опасения вполне обоснованны.
Фактор N 3: "А-а-а! Вы же ущербные!", или Причуды квалификации
Показатели — причина и другого деструктивного явления — постоянного натягивания действий обвиняемых под статьи, требуемые статистикой, которой жизненно необходимы раскрытые "105-е" и "111-е 4-е"**.
При этом мы успокаиваем совесть тем обстоятельством, что суд в ходе рассмотрения может перейти на менее тяжкие статьи, как раз те, которые мы в угоду госпоже статистике отказывались видеть,— ст. 108, ст. 109, ст. 114 УК РФ и другие, удобно трансформируемые в нужные.
Скажу более: мы не просто успокаиваем совесть, а отчаянно на это надеемся, ведь Страшный суд никто не отменял, а там про показатели отдела слушать вряд ли станут.
Случай из практики. Судья, получивший уголовное дело, звонит следователю — своему знакомому, который его расследовал: "Вить, вы там в своем уме? Ну какое же это покушение на убийство?" Следователь: "Паш, ты же понимаешь... Нам нужны 105-е..." Судья смеется: "А-а-а! Я же забыл! Вы же ущербные! Ладно, разберемся!" Итог — высокие результаты работы и сотни покалеченных судеб. Слава богу, что суд активно пользуется своим указанным выше правом и выправляет натянутые квалификации. Важная ремарка. Противоречия с фактором N 1 здесь нет: баловаться в сфере объема обвинения суду позволительно, не рекомендуется — в вопросах виновности.
За примерами далеко ходить не надо. В настоящее время на рассмотрении в Пресненском районном суде города Москвы находится уголовное дело по обвинению гражданки К. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть (ст. 111 ч. 4 УК РФ), своего мужа, топ-менеджера страховой компании, который в нетрезвом виде решил ее в очередной раз поколотить. К., защищаясь, нанесла ему только один удар ножом в голень, после чего вызвала скорую, однако супруг скончался от кровопотери. Как известно, два юриста — три мнения, но целиком и полностью уверен в том, что если бы не статистика, то победило бы мнение об отсутствии в действиях К. состава преступления и никакого суда не было бы вообще. Через некоторое время мы увидим, как на практике работают два неписаных правила фактора N 1. Был бы безумно рад ошибаться.
Фактор N 4: зарплата хорошая, но маленькая
Заработная плата аттестованного следователя районного уровня СКП составляет 23 тыс. руб. в месяц. С одной стороны, это выше среднедушевого дохода населения (по данным Росстата, в июне 2009 года — 17 649 руб., см. "Власть" N 36 от 14 сентября), с другой — много ниже необходимого уровня дохода главы молодой семьи с одним ребенком, женой в декретном отпуске и пусть даже решенным жилищным вопросом. С одной стороны, это достойно для регионов, с другой — копейки в столичном мегаполисе, которых не хватит даже на съем однокомнатной квартиры в районе МКАД. Думаю, многим моим коллегам, пользующимся Московским метрополитеном, знакома ежедневно испытываемая грустная эмоция, связанная с прочтением объявления о постоянном приеме на работу помощников машинистов и машинистов электропоездов с указанием заработной платы последних (35-60 тыс. руб.). Компромисс с собой легко достигается мыслями о своей высокой и ответственной государственной должности, а также об их не менее ответственной и вредной работе, связанной с безопасностью тысяч людей. Жаль, что компромисс с супругой и детьми достигается гораздо сложнее... Невольно вспоминаются кадры из телепередачи "Наша Russia" про честного гаишника и его неоднократно с комичной гордостью произнесенные слова: "Я же ИНСПЕКТОР ГИБДД!" И мы дружно хохочем.
Но согласитесь, что это не до конца смешной, если можно так выразиться, сюжет. После сердечного смеха остается неприятный осадок на душе. И, немного порывшись в себе, отыскиваешь причину — за державу обидно! Звонишь знакомому гаишнику и спрашиваешь: "А сколько вам платят?". Получив ответ: "20 тыс. руб. в месяц, из которых 9 тыс.— громовская региональная надбавка", понимаешь, что реальная молодая семья из трех человек, где муж — инспектор ГИБДД, а жена сидит с маленьким ребенком, немногим отличается от только что увиденной по телевизору. А если бы не Борис Всеволодович? Вовсе подумать страшно — совсем не отличается.
Молодые люди приходят в органы прокуратуры служить обществу и государству, бороться с преступностью. Мотивации "получить ксиву и заработать" оставим на совести тех, кто ими руководствуется. Но нельзя забывать, что все мы люди, а людям свойственно работать, как ни странно это для кого-то прозвучит, за деньги. И если им не платить деньги, то все их высочайшие и благороднейшие идеи и мотивы (служение, борьба и пр.) мигом превратятся в ничто, утонув в миске с лапшой "Доширак". Есть расхожая поговорка: "Женщина за рулем — обезьяна с гранатой". Поспешу не согласиться и внести поправку: материально неблагополучный следователь, которому нечего терять,— вот обезьяна с гранатой. Это бомба замедленного действия, которая в любой момент может подорвать авторитет системы.
На одном из межведомственных совещаний теперь уже бывший начальник столичного ГУВД В. Пронин верно подметил: "Милиции дали власть и оружие, но не дали денег". Мы единодушно осуждаем следственных работников из состоятельных семей, разъезжающих на дорогих машинах, мол, неприлично, люди скажут: воруют. А вы никогда не размышляли над тем, что подумают люди о государстве, глядя на его представителя в старом поношенном костюме, а то и в джинсах, заказывающего в столовой только первое и компот? Искренне надеюсь, что когда-нибудь настанет время, когда неприличным будет считаться в первую очередь такое положение вещей.
А пока возникает ощущение, что живем, как повелось еще с древних времен, по принципу выделения наделов для кормления: вот тебе территория, полномочия, пистолет, полосатый жезл — и вперед... А дальше сам разберешься, не маленький уже! Здесь мы вплотную подбираемся к третьей национальной беде России после дорог и дураков — коррупции, которая в предмет данного очерка не входит. Честно работать в правоохранительных органах города Москвы — роскошь, которую могут себе позволить люди, имеющие сторонний доход: хорошо зарабатывает супруг (супруга), ежемесячно помогают его (ее) родители, есть возможность сдавать дополнительную жилплощадь, есть бизнес, оформленный на родственников, и т. п.
Прямым следствием изложенных проблем являются высокая текучесть кадров, отток опытных сотрудников и молодеющий на глазах личный состав. К примеру, за два года, прошедших с момента образования СКП, из управления по городу Москве уволился почти каждый четвертый сотрудник, а образовавшиеся вакансии были спешно заполнены вчерашними студентами. Данная ситуация характерна для большинства регионов, и процесс продолжается до сих пор. Средний возраст следователя СКП — 22-25 лет, и это элита российского следствия (мне, следователю по особо важным делам управления по субъекту РФ, 26 лет — в советские годы такое было немыслимо). Затем человек плюет и успешно устраивается в адвокатуре, суде, бизнесе. Многие мои знакомые ушли из следствия, причем ни один из них об этом ничуть не жалеет.
Другим прямым следствием (для оставшихся) выступает профессиональный пофигизм, являющийся частью общенационального российского пофигизма — наплевательского отношения ко всему и всем, глупой уверенности, что "лично я уж точно не несу за это ответственности" (читайте — не я же создал систему), и надежды в глубине души, что все рассосется (читайте — суд разберется и правильно квалифицирует действия) и у нас будет все, а нам за это не будет ничего.
Рассмотренные факторы тесно взаимосвязаны и образуют клубок, распутать который можно лишь комплексным подходом, потянув одновременно за несколько нитей. Я пишу все это не как представитель власти — для этого есть специальные подразделения по работе со СМИ, а в первую очередь как гражданин и патриот своей страны, которому далеко не безразличны происходящие в ней процессы. У меня нет готовых решений и рецептов, да я и не считаю себя вправе предлагать таковые. Я просто констатирую некоторые факты. Возможно, кто-то из заслуженных и уважаемых читателей "Власти" сможет ответить на главный российский вопрос "Что делать?" применительно к этой теме.
*Дискуссию о российском суде, начало которой положила статья Михаила Ходорковского "Россия в ожидании суда", см. во "Власти" N 23, 25, 26, 27, 28, 32, 33 и 35 за этот год.
**В тексте упоминаются следующие статьи Уголовного кодекса РФ: ст. 105 — убийство; ст. 111 ч. 4 — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть; ст. 108 — убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление; ст. 109 — причинение смерти по неосторожности; ст. 114 — причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.
Не так давно на страницах "Власти" закончилось обсуждение статьи Михаила Ходорковского "Россия в ожидании суда", в связи с чем хотелось бы затронуть не менее важную тему — проблемы предварительного следствия, а возможно, и положить начало дискуссии под условным заголовком "Россия под следствием". Раз уж мы констатировали факт, что наша страна находится в ожидании суда и этого суда еще не дождалась, позволю себе сделать логичный вывод, что сейчас она находится под следствием, так как судебной стадии уголовного судопроизводства предшествует досудебная. Поразмышляем над основными факторами, этим следствием руководящими и его направляющими.
Фактор N 1: судья-заложник
Попадет ли уголовное дело в суд, а если попадет, то в каком виде, какие данные будут содержаться в материалах, а какие — нет, решается все-таки следственными органами. Минимальная доля оправдательных приговоров и максимальные порции следующих за ними дисциплинарных наказаний виновных лишнее тому подтверждение. И суд такое положение очень даже устраивает, наилучшей иллюстрацией чему является негласное корпоративное правило (своего рода уголовно-процессуальный этикет): при направлении следователем материалов о санкционировании тех или иных процессуальных действий либо уголовного дела для рассмотрения по существу передавать судье дискету или флешку с соответствующим постановлением или обвинительным заключением.
Так что не удивляйтесь, что решение следствия о направлении дела в суд на 99% влечет обвинительный приговор, а дальнейшая интрига разыгрывается вокруг вопросов "По какой статье?" и "Условно или реально?", хотя и здесь есть неписаное правило: "Пришел в суд на своих ногах (мера пресечения на следствии — подписка о невыезде) — на своих и уйдешь; привезли под конвоем (мера пресечения на следствии — содержание под стражей) — под конвоем и уедешь". Исключения так же редки, как и оправдательные приговоры. Таким образом, фактически происходит частичная подмена предварительным следствием судебного, что негативно сказывается на качестве как одного, так и другого, и в этих условиях судья оказывается своеобразным заложником следователя и уже принятых на досудебной стадии процессуальных решений.
Так будет продолжаться до тех пор, пока оправдательный приговор не будет восприниматься как торжество истины, пусть не абсолютной, процессуальной, однобокой, документально установленной, но все же истины, до тех пор пока в нем будет обязательно кто-то виноват и он будет расцениваться как брак в работе.
Фактор N 2: статистические ножницы
У СКП статистика своя, у прокуратуры — своя. Смысл статистики (читайте — деятельности) СКП — направлять в суд как можно большее количество дел за как можно меньший промежуток времени, в идеале — постепенно по нарастающей: плюс одно уголовное дело каждый месяц по сравнению с аналогичным месяцем прошлого года, что должно из года в год обеспечивать в глазах населения неуклонную и плавную победу над преступностью и демонстрировать эффективность политического режима. Прокуратуре как надзорному органу статистически необходимо выявлять недостатки в работе следственных органов и возвращать им дела для дополнительного расследования под различными основаниями, при необходимости надуманными, тем самым наглядно осуществляя действенный надзор и оправдывая его существование как такового.
В результате уже третий год между подразделениями СКП и прокуратуры разыгрываются увлекательные футбольные матчи и даже маленькие войны, где мячами выступают уголовные дела, а призовыми фондами — положительные статистические отчеты победившей команды, причем поводами к матчам часто выступают технические ошибки, описки и т. п. Туда-обратно, туда-обратно. А человек, тот самый человек, чьи права и свободы являются высшей ценностью по Конституции РФ, все это время под следствием, и хорошо, если не в СИЗО. Но жаловаться бесполезно, игра ведется исключительно ради соблюдения именно его прав и свобод!
При чем же тут ножницы? В ножницах оказывается следователь. Мало дел направил для утверждения прокурору — плохо! Медленно работаешь! Накажем! Направил дел достаточно, но часть вернулась обратно — плохо! Некачественно работаешь, спешишь, наверное! Накажем! Всегда виноватый, отвечая фактически и за свою статистику, и за прокурорскую. Следствием описанных ножниц является отсутствие у следователя времени на нераскрытые дела, отработку множества версий, анализ и обдумывание мотивов и пр. Ведь ему нужно выполнить план. Отсюда же известная моим коллегам расстановка приоритетов: в первую очередь работа по живым делам (лицо или лица, совершившие преступление, установлены), во вторую — работа по висякам — нераскрытым делам и в третью — по материалам доследственных проверок. Второй год руководство СКП ориентирует подчиненных на раскрытие преступлений прошлых лет. А воз, как говорится, и ныне там. И этому есть разумное объяснение: а когда? Надо же выдавать план: плюс один, плюс один, плюс один...
И еще один штрих к портрету. Существует такой важный статистический показатель, как нагрузка — среднее количество уголовных дел, направленных следователем в суд за один месяц. На основании этого показателя тоже оценивается качество работы следственных подразделений, раздаются награды и наказания. Заметьте, работа по нераскрытым делам, которые, как вы можете догадаться, в суд не уходят, в нагрузку следователя не включается, в связи с чем ими и занимаются по остаточному принципу.
Кстати, не уловили тонкой подмены категорий? Описанным образом прекрасно определяются количество и скорость, но никак не качество. Напрашиваются два варианта ответа: либо качество следствия никого не интересует, либо целенаправленно ожидается его повышение через количество по зазубренному еще в школьные годы второму закону диалектического материализма. О народных мудростях, гласящих, что "быстрота нужна только при ловле блох" и "поспешишь — людей насмешишь", как-то забывается.
В погоне за отчетностью мы, следователи, действительно часто смешим прокуроров, адвокатов и судей содержанием наспех подшитых ночами уголовных дел. "Упраздните статистику, и дело в шляпе"!" — скажете вы. Не так-то все просто. Во-первых, по каким критериям тогда оценивать работу? Во-вторых, государство боится, что его сотрудники в случае отмены показателей вообще перестанут что-либо делать, и, учитывая фактор N 4 (см. ниже), подобные опасения вполне обоснованны.
Фактор N 3: "А-а-а! Вы же ущербные!", или Причуды квалификации
Показатели — причина и другого деструктивного явления — постоянного натягивания действий обвиняемых под статьи, требуемые статистикой, которой жизненно необходимы раскрытые "105-е" и "111-е 4-е"**.
При этом мы успокаиваем совесть тем обстоятельством, что суд в ходе рассмотрения может перейти на менее тяжкие статьи, как раз те, которые мы в угоду госпоже статистике отказывались видеть,— ст. 108, ст. 109, ст. 114 УК РФ и другие, удобно трансформируемые в нужные.
Скажу более: мы не просто успокаиваем совесть, а отчаянно на это надеемся, ведь Страшный суд никто не отменял, а там про показатели отдела слушать вряд ли станут.
Случай из практики. Судья, получивший уголовное дело, звонит следователю — своему знакомому, который его расследовал: "Вить, вы там в своем уме? Ну какое же это покушение на убийство?" Следователь: "Паш, ты же понимаешь... Нам нужны 105-е..." Судья смеется: "А-а-а! Я же забыл! Вы же ущербные! Ладно, разберемся!" Итог — высокие результаты работы и сотни покалеченных судеб. Слава богу, что суд активно пользуется своим указанным выше правом и выправляет натянутые квалификации. Важная ремарка. Противоречия с фактором N 1 здесь нет: баловаться в сфере объема обвинения суду позволительно, не рекомендуется — в вопросах виновности.
За примерами далеко ходить не надо. В настоящее время на рассмотрении в Пресненском районном суде города Москвы находится уголовное дело по обвинению гражданки К. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть (ст. 111 ч. 4 УК РФ), своего мужа, топ-менеджера страховой компании, который в нетрезвом виде решил ее в очередной раз поколотить. К., защищаясь, нанесла ему только один удар ножом в голень, после чего вызвала скорую, однако супруг скончался от кровопотери. Как известно, два юриста — три мнения, но целиком и полностью уверен в том, что если бы не статистика, то победило бы мнение об отсутствии в действиях К. состава преступления и никакого суда не было бы вообще. Через некоторое время мы увидим, как на практике работают два неписаных правила фактора N 1. Был бы безумно рад ошибаться.
Фактор N 4: зарплата хорошая, но маленькая
Заработная плата аттестованного следователя районного уровня СКП составляет 23 тыс. руб. в месяц. С одной стороны, это выше среднедушевого дохода населения (по данным Росстата, в июне 2009 года — 17 649 руб., см. "Власть" N 36 от 14 сентября), с другой — много ниже необходимого уровня дохода главы молодой семьи с одним ребенком, женой в декретном отпуске и пусть даже решенным жилищным вопросом. С одной стороны, это достойно для регионов, с другой — копейки в столичном мегаполисе, которых не хватит даже на съем однокомнатной квартиры в районе МКАД. Думаю, многим моим коллегам, пользующимся Московским метрополитеном, знакома ежедневно испытываемая грустная эмоция, связанная с прочтением объявления о постоянном приеме на работу помощников машинистов и машинистов электропоездов с указанием заработной платы последних (35-60 тыс. руб.). Компромисс с собой легко достигается мыслями о своей высокой и ответственной государственной должности, а также об их не менее ответственной и вредной работе, связанной с безопасностью тысяч людей. Жаль, что компромисс с супругой и детьми достигается гораздо сложнее... Невольно вспоминаются кадры из телепередачи "Наша Russia" про честного гаишника и его неоднократно с комичной гордостью произнесенные слова: "Я же ИНСПЕКТОР ГИБДД!" И мы дружно хохочем.
Но согласитесь, что это не до конца смешной, если можно так выразиться, сюжет. После сердечного смеха остается неприятный осадок на душе. И, немного порывшись в себе, отыскиваешь причину — за державу обидно! Звонишь знакомому гаишнику и спрашиваешь: "А сколько вам платят?". Получив ответ: "20 тыс. руб. в месяц, из которых 9 тыс.— громовская региональная надбавка", понимаешь, что реальная молодая семья из трех человек, где муж — инспектор ГИБДД, а жена сидит с маленьким ребенком, немногим отличается от только что увиденной по телевизору. А если бы не Борис Всеволодович? Вовсе подумать страшно — совсем не отличается.
Молодые люди приходят в органы прокуратуры служить обществу и государству, бороться с преступностью. Мотивации "получить ксиву и заработать" оставим на совести тех, кто ими руководствуется. Но нельзя забывать, что все мы люди, а людям свойственно работать, как ни странно это для кого-то прозвучит, за деньги. И если им не платить деньги, то все их высочайшие и благороднейшие идеи и мотивы (служение, борьба и пр.) мигом превратятся в ничто, утонув в миске с лапшой "Доширак". Есть расхожая поговорка: "Женщина за рулем — обезьяна с гранатой". Поспешу не согласиться и внести поправку: материально неблагополучный следователь, которому нечего терять,— вот обезьяна с гранатой. Это бомба замедленного действия, которая в любой момент может подорвать авторитет системы.
На одном из межведомственных совещаний теперь уже бывший начальник столичного ГУВД В. Пронин верно подметил: "Милиции дали власть и оружие, но не дали денег". Мы единодушно осуждаем следственных работников из состоятельных семей, разъезжающих на дорогих машинах, мол, неприлично, люди скажут: воруют. А вы никогда не размышляли над тем, что подумают люди о государстве, глядя на его представителя в старом поношенном костюме, а то и в джинсах, заказывающего в столовой только первое и компот? Искренне надеюсь, что когда-нибудь настанет время, когда неприличным будет считаться в первую очередь такое положение вещей.
А пока возникает ощущение, что живем, как повелось еще с древних времен, по принципу выделения наделов для кормления: вот тебе территория, полномочия, пистолет, полосатый жезл — и вперед... А дальше сам разберешься, не маленький уже! Здесь мы вплотную подбираемся к третьей национальной беде России после дорог и дураков — коррупции, которая в предмет данного очерка не входит. Честно работать в правоохранительных органах города Москвы — роскошь, которую могут себе позволить люди, имеющие сторонний доход: хорошо зарабатывает супруг (супруга), ежемесячно помогают его (ее) родители, есть возможность сдавать дополнительную жилплощадь, есть бизнес, оформленный на родственников, и т. п.
Прямым следствием изложенных проблем являются высокая текучесть кадров, отток опытных сотрудников и молодеющий на глазах личный состав. К примеру, за два года, прошедших с момента образования СКП, из управления по городу Москве уволился почти каждый четвертый сотрудник, а образовавшиеся вакансии были спешно заполнены вчерашними студентами. Данная ситуация характерна для большинства регионов, и процесс продолжается до сих пор. Средний возраст следователя СКП — 22-25 лет, и это элита российского следствия (мне, следователю по особо важным делам управления по субъекту РФ, 26 лет — в советские годы такое было немыслимо). Затем человек плюет и успешно устраивается в адвокатуре, суде, бизнесе. Многие мои знакомые ушли из следствия, причем ни один из них об этом ничуть не жалеет.
Другим прямым следствием (для оставшихся) выступает профессиональный пофигизм, являющийся частью общенационального российского пофигизма — наплевательского отношения ко всему и всем, глупой уверенности, что "лично я уж точно не несу за это ответственности" (читайте — не я же создал систему), и надежды в глубине души, что все рассосется (читайте — суд разберется и правильно квалифицирует действия) и у нас будет все, а нам за это не будет ничего.
Рассмотренные факторы тесно взаимосвязаны и образуют клубок, распутать который можно лишь комплексным подходом, потянув одновременно за несколько нитей. Я пишу все это не как представитель власти — для этого есть специальные подразделения по работе со СМИ, а в первую очередь как гражданин и патриот своей страны, которому далеко не безразличны происходящие в ней процессы. У меня нет готовых решений и рецептов, да я и не считаю себя вправе предлагать таковые. Я просто констатирую некоторые факты. Возможно, кто-то из заслуженных и уважаемых читателей "Власти" сможет ответить на главный российский вопрос "Что делать?" применительно к этой теме.
*Дискуссию о российском суде, начало которой положила статья Михаила Ходорковского "Россия в ожидании суда", см. во "Власти" N 23, 25, 26, 27, 28, 32, 33 и 35 за этот год.
**В тексте упоминаются следующие статьи Уголовного кодекса РФ: ст. 105 — убийство; ст. 111 ч. 4 — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть; ст. 108 — убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление; ст. 109 — причинение смерти по неосторожности; ст. 114 — причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.
x
tiima
7 October 2009
Про следствие в этой стране.
4,9K
views
views
8
members
members
10
posts
posts
Отредактируйте название темы. А то оговорочка...
tiima
7 October 2009
ой...
щас..
занятная оговорочка...
щас..
занятная оговорочка...
Madridista
7 October 2009
Описка в последней букве темы 
tiima
7 October 2009
пофиксил ужо...
интересно мнение сообщества.. хотелось бы послушать и профессиональные взгляды на этот вопрос...
интересно мнение сообщества.. хотелось бы послушать и профессиональные взгляды на этот вопрос...
Равновесие
7 October 2009
Еще на эту же тему.Про наш суд.
Много текста:
Много текста:
Скрытый текст
Знал я одного российского судью... Точнее, видел его несколько раз. Почему-то всегда пьяным. Ну и конечно...
- Спрашиваешь, беру ли я взятки, - качал он печально головой. - У вас, журналистов, на этот счет паранойя. Не поймешь же... Как сужу? Как надо, сужу. Но иногда (когда всем плевать) - по справедливости (смеется). А взбрыкну - карьере конец. Встанет мой уважаемый начальник, диктовавший мне, кто должен выиграть, а кто проиграть, и грустно скажет: завелась, дескать, в наших пушистых рядах паршивая овца. И поставит на мне крест, а в графе «борьба за чистоту рядов» - галочку.
- Но это же... - начинаю было, но меня вежливо берут за грудки.
- Коррупция, да? Ай-я-яй! Вижу, нравится тебе это глупое слово «кор-р-рупция». Меня больше всего раздражают инопланетяне типа тебя! Дай вам в щелочку посмотреть, как реально делаются дела в России, тут же начинаете морщиться: фу-у-у, какое падение нравов! При этом сами по колено в грязи, сами продаетесь - кто за рупь, кто за два. И каждого из вас хрен заставишь бороться с системой - потому что под танки бросаться дураков нет, а ходить по кривым дорожкам этого кривого мира привыкли все! А соберется таких ангелов тысяч десять, разинут свои рты и заголосят всем стадионом: «Судья п...с!»
Футбольный арбитр второй лиги после этого словоизвержения облегченно затихал. С виноватой улыбкой - дескать, ну дурак, зато выговорился. Совестливый, по-русски рассуждая, парень. Переживает, мучается. Хотя футбол - всего лишь игра.
А вспомнил я о нем, когда пришел к парадоксальной мысли, что российская Фемида, если по-хорошему разобраться, - женщина в глубине души порядочная. Смутное подозрение, что с «судейской продажностью» не все так просто, появилось, несмотря на печальную арифметику, - верующие (этот иррациональный глагол здесь все-таки уместнее) в российское правосудие уже напоминают малочисленную секту, что-то вроде культа вуду. По данным российских социологов, еще пять лет назад судам доверяли 26 процентов опрошенных, сейчас «верующих» в два (!) раза меньше... Коррумпированными судей считают около 70 процентов, то есть на треть больше, чем в 2001-м...
Но! Все-таки «коррупция» - странное слово. Наивное. Да и нерусское оно.
НЕВИДИМАЯ РЕФОРМА
Для российской Фемиды настали предгрозовые времена. Отвлекшись наконец от опозоренной Евсюковым милиции, страна стала недобро поглядывать на другие «ржавые» скрепы властной вертикали. И с особенной злостью - на суд.
Юристы прискорбно признают - доверие к людям в мантии падает, несмотря на все усилия властей сделать российский суд цивилизованным. Десять лет судебных реформ, которые призваны помочь простому человеку в его вечном поиске справедливости, привели к странному результату.
Как однажды заметил председатель Конституционного суда Валерий Зорькин: «Складывается парадоксальная ситуация: реформа не изменила в целом негативного взгляда большинства населения на российскую судебную систему. Социологические опросы показывают, что граждане продолжают считать: суд в России неэффективен, несправедлив либо вообще коррумпирован».
Сравним две цифры. В 1991 году в суды обратились 500 тысяч правдоискателей. В 2008-м - 10 миллионов.
20-кратное увеличение численности «фемидопользователей»!
Оптимисты видят в этом рост доверия граждан к суду.
- Прогресс очевидный! - говорит пресс-секретарь Верховного суда Павел Одинцов. - Принят ряд эпохальных законов, кардинально изменивших облик судебной системы, - «Закон о статусе судей», «Об органах судейского сообщества». Появились новые судебные институты: мировые суды, суд присяжных, развивается административное судопроизводство, в основном это споры граждан с государством. За период новейшей истории, с 2002 года, число рассмотренных судами общей юрисдикции гражданских дел возросло более чем в два раза, с 4,5 млн. дел до 10,5 млн. Это свидетельство того, что с каждым годом все больше граждан используют цивилизованные способы защиты своих прав.
По мнению Павла Одинцова, в обществе еще не изжито давнее представление о суде как о казенно-бюрократическом учреждении со всеми присущими ему атрибутами. Чего стоят поговорки: закон, что дышло, и т. д.
Нередко граждане, обращаясь в суд, испытывают затруднения в понимании закона и оказываются не в состоянии разобраться во всех сложностях спорной ситуации. На квалифицированную помощь адвокатов зачастую не имеют средств, в результате воспринимают проигрыш дела как несправедливость, испытывают недоверие к суду.
Но скептики объясняют ободряющую статистику цинично. Дескать, люди идут в суды, потому что деваться им некуда. Это до 1997 года суды мало кого интересовали. Тогда чиновничество еще не встало на ноги и решать дела было дешевле и проще без государства, с помощью наемных громил. И лишь в конце 90-х судебная система оживилась, так как (цитирую проректора Европейского университета в Петербурге Вадима Волкова) «государственные органы оказались дешевле и эффективнее бандитов и служб безопасности» и к тому же «усилились губернаторы, которые сделали суды и местную милицию основными инструментами хозяйственного регулирования в свою пользу».
То есть благородное стремление государства выстроить в России цивилизованное правосудие (это когда все проблемы мироздания можно решить ТОЛЬКО в суде) и вполне разумное желание чиновника решать дела не в брутальной подворотне, а ТОЛЬКО в конфиденциальной тиши судейских кабинетов совпали. И дали волшебный эффект! То, что видели 500 тысяч в 91-м, сегодня ошалело наблюдают 10 миллионов, говорят скептики...
Приведу четыре свежеиспеченных примера.
Звезды на прокурорских погонах часто затмевают одним своим блеском любое красноречие адвокатов.
Фото: PHOTOXPRESS
СУД ДЛЯ ЧИНОВНИКОВ
Судьи с чиновниками-коррупционерами, конечно, борются. Правда, без фанатизма. Если уж следствие крепко подцепило на крючок мздоимца, судьи того, конечно, подсекают. Но оглядываясь по сторонам и очень осторожно...
Тут вспоминается ироническая справка Следственного комитета о правосудии в Ингушетии, которую так и хочется озаглавить: «Способ сбережения чиновников» или «Налог на воров».
Там за кражу у государства 80 миллионов рублей один ингушский хитрец был приговорен к штрафу в 80 тысяч (т. е. 0,1 процента от украденного) и понижен в должности. Другой за воровство 100 миллионов получил шесть лет условно и 50 тысяч штрафа. Третий за «освоение» 130 миллионов - штраф 300 тысяч...
И можно понять возмущение Счетной палаты, которая недосчиталась в ингушском бюджете 1,7 миллиарда. Миллион-то по этой схеме надо бы вернуть...
Смешно? Да. Но боязно.
Ингушских судей легко понять. Попробуйте представить себя НЕЗАВИСИМЫМ вершителем судеб в любом (!) российском городе, где ваш непосредственный начальник (т. е. председатель суда) и местная администрация живут душа в душу. Ну, конечно, председатель тоже человек - он хочет спокойной жизни, сытого будущего детей-внуков, богатой пенсии и, главное, доброжелательного отношения властей. В конце концов он же чиновник (хотя по закону это не так категорически!). А тут сверху «вертикальный» звоночек: «Отнеситесь уж с пониманием». Председатель рикошетом к вам, трижды независимому... Благо что закон за одно и то же преступление позволяет судье дать 5 лет строгача или год условно...
А у вас, как назло, трехлетний испытательный срок еще не истек («трехлетка» будто специально придумана для дрессировки строптивых судей) да и квартиру вам еще не предоставили...
«Любое решение по любому делу может быть продиктовано. Это может быть любой чиновник любого уровня, сама структура не защищает суд от этого», - цитирую выступление судьи Конституционного суда в отставке Тамары Морщаковой на совещании Владимира Путина.
Хотя для отчаянного человека это, конечно, не проблема. Например, бывший судья Ногинского района, а ныне адвокат Елена Раскевич стала знаменитой благодаря удивительному приговору. Она оправдала Вадима Гессе, одного из первых призывников, который добился альтернативной военной службы. В романтическом 1996-м Раскевич вольнодумно написала в приговоре: «Суд констатирует, что действующее законодательство Российской Федерации во многом не соответствует международным стандартам и принятым нашим государством обязательствам в области прав человека».
«А председатель призывной комиссии был как раз главой местной администрации, между прочим, - смеется судья. - А у меня тогда и квартиры еще не было...»
Но сейчас, по ее мнению, с начальством ссориться просто глупо. Хотя бы потому, что нагрузку на судей распределяет именно председатель. Любимчику можно «поднять» статистику двадцатью легкими делами-«семечками» (рассмотрение один-два дня). Строптивому - дать два многотомных (долгие месяцы). В бумагах последний остается лодырем и может легко лишиться полномочий.
«Мне повезло - у меня был прекрасный начальник, - вспоминает Раскевич. - Правда, она не давала мне милиционеров судить (смеется), придут на процесс вальяжные, с оружием - я их прямо в зале хоп, и арестовывала. Потому что если ты преступаешь закон, которому служишь, - это трижды преступление!»
Рис. Николая ВОРОНЦОВА.
СУД ДЛЯ СИЛОВИКОВ
Если вы пробовали обжаловать в суде действия милиции, эта история, думаю, вас растрогает...
Жил в Мордовии начальник Рузаевского СИЗО полковник Шариков. Развлекался Шариков тем, что иногда выпускал на свободу опасных рецидивистов. Для этого начальник СИЗО готовил для суда липовые документы (формально бандиты освобождались условно-досрочно, хотя на самом деле раньше положенного для УДО срока) и отсылал их в суд - внимание! - без копий приговора, где, собственно, и был указан настоящий срок.
После изучения «заведомо ложных и неполных (!) документов» наивный Рузаевский суд не замечал (!!), что в деле нет копии приговора, и послушно выпускал преступников пачками. И работал этот чудо-конвейер, пока один из освобожденных, некто Чапаев, не ограбил и не сжег вместе с домом пенсионерку чуть ли не на следующий день после выхода на свободу. Следствие, конечно, заинтересовалось Шариковым. Его поймали. Его даже осудили. И дали... Вы не поверите! Тот самый подло обманутый Рузаевский суд приговорил Шарикова к трем годам условно (!!!) за превышение должностных полномочий.
С другой стороны, ну не за взятки же судить Шарикова! Он же выпускал душегубов на волю, как голубей в небо, - сентиментально и бескорыстно... Что подтвердил Верховный суд Мордовии, который вовсе прекратил уголовное дело по обвинению в служебном подлоге с формулировкой «за отсутствием состава преступления»...
А подозревать в нечистоплотности мордовских судей вообще смешно. Доказательств-то нет (а почему - мы поговорим ниже. - В. В.).
Мой знакомый адвокат историю о Шарикове-освободителе выслушал равнодушно. И рассказал о двух несчастьях русской Фемиды. Первая: большинство судей - выходцы из силовых ведомств, а потому к проколам бывших коллег относятся философски. По этой же причине наспех скроенные следователями уголовные дела разваливаются редко. Бывший прокурорский работник в судейской мантии не склонен сильно придираться к следствию, если даже обнаружит в деле явные огрехи.
К тому же у правоохранительных органов на судей часто бывает достаточно компромата, чтобы последние вели себя тихо.
В итоге оправдательные приговоры стали экзотикой, а-ля 37-й год - 0,5 процента (!).
Правда, у Верховного суда на этот случай есть свой аргумент - суды присяжных оправдывают намного чаще плюс 20 процентов уголовных дел (а это около 200 тысяч обвиняемых в год) суды в прошлом году просто... не приняли к рассмотрению. И убили двух зайцев. С одной стороны, избавляясь от явно сырого дела, судьи избавляются и от риска отмены приговора высшими инстанциями (а это нехорошая галочка в личном деле).
С другой - и сверкающую статистику прокуроров оставляют нетронутой. Зачем в этой гладкой, «безотходной» системе вообще нужен адвокат - большая загадка...
Мой приятель, которого суд в пять (!) минут лишил водительских прав за выезд на встречку, был в бешенстве. Он-то думал, что все по-честному. Приятель привел свидетелей, нашел какое-то спасительное фото с места ЧП и даже настоящего адвоката... А суд просто проштамповал версию гибэдэдэшников.
- И ты знаешь, что этот перец в мантии ответил, когда я его прижал в коридоре? - бузил товарищ. - Что он все понимает, но наверху запретили выносить оправдательные приговоры по гаишным делам. Что вообще любое оправдание - это объяснительная на стол начальству, запись в особом журнале и подозрительная «антикоррупционная» пометочка в деле добренького судьи.
- Ничего, ты упрямый - обжалуешь, - утешаю.
- Ага, щас! - с отчаянием кричит он и, судя по мату, российской армии «судененавистников» прибыло...
СУД ДЛЯ ПРОСТЫХ ЛЮДЕЙ
Вот тут наша Фемида наконец-то освобождается от удушающих объятий сильных мира сего (дела простолюдинов небожителям, к счастью, неинтересны) и превращается в простую, душевную русскую бабу, с ее восхитительными достоинствами и трогательными недостатками...
Продолжение расследования читайте завтра.
Герард Давид. "Сдирание кожи с продажного судьи". 1498-1499. Холст, масло
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Владимир ГРУЗДЕВ: «Самый простой путь - обвинить суды в коррупции»
- В прошлом наши граждане редко обращались в суды, и, по сути, государство само решало - что законно, а что нет. С появлением частной собственности число гражданских судебных дел значительно возросло, а это значит, что люди перевели решение конфликтов в законную сферу.
Реформа, конечно, не пробуксовывает - успешных нововведений много (суд присяжных, мировые суды и т. д.), хотя по отдельным моментам, конечно, есть проблемы. Самая большая - почти 900 тысяч человек в местах лишения свободы, и почти 300 тысяч - по делам малой и средней тяжести. Конечно, тут судам надо гармонизировать свой подход и применять экономические рычаги - систему штрафов, альтернативных видов наказания.
Еще одна проблема - это закрытость судейского сообщества. Новая кровь крайне необходима этой ветви власти. Если посмотреть на состав судей, то 80 процентов - помощники судей либо секретари судебных заседаний. Практически нет представителей адвокатского сообщества, нет юристов государственных или частных компаний...
Но самый простой путь - обвинить суды в коррупции. А еще сказать, что они по утрам пьют кровь маленьких мальчиков...
Думаю, судебная коррупция не носит массового характера, иначе уголовных дел против служителей Фемиды было бы скандально много. Но этого нет...
Просто судам остро необходима конкуренция, в том числе и за чистоту своих рядов.
ВОПРОС ДНЯ
Несмотря на реформу судебной системы, которая ведется в стране, граждане до сих пор не почувствовали, что наши суды стали скорыми и неподкупными.
А вас наша судебная система устраивает?
Марк ЗАХАРОВ, режиссер, руководитель театра «Ленком»:
- Меня лично бог миловал, сам в суд не подавал. Но выступать в качестве свидетеля приходилось. Мне кажется, Россия еще пока не всегда готова к цивилизованным формам судебного разбирательства. В частности, к суду присяжных.
Дмитрий ЯРОШЕНКО, чемпион мира по биатлону:
- Вы еще с западной системой правосудия не сталкивались. А я за время разбирательств по поводу обвинений в допинге хорошо ее изучил. Там ты виноват уже только потому, что ты из России!
Игорь ТРУНОВ, 1-й вице-президент Федерального союза адвокатов России:
- Да она никого не устраивает! Вся правоохранительная система досталась России от товарища Сталина. Поэтому, как я убедился, человек не может выиграть суд у государства. Нужна научная концепция реформирования всей правоохранительной системы и суда.
Алла ПЕТРЕНКО, экономист, Тверь:
- Недавно с мужем судились с банком - мы временно не могли гасить наши кредиты. На первом заседании с нами очень резко разговаривали. Потом финансовая ситуация в семье исправилась. В банке об этом узнали, и на втором заседании с нами были любезны...
Александр ХИНШТЕЙН, депутат Госдумы:
- Суд у нас - не третья ветвь власти, а придаток власти исполнительной. Судьи не несут никаких наказаний за ошибочные решения. При мне по сфальсифицированным в МУРе доказательствам на 12 лет посадили гражданина Эстонии. Через 1,5 года его другой судья вчистую оправдал, а тому, первому судье, ничего не было.
Галина ЛЮТИКОВА, пенсионерка, Воронеж:
- Суды стали лучше работать - в пользу простых людей решать дела. Вот, например, читала в «Комсомолке», что в Воронеже пенсионерка отсудила у управляющей компании 32 тысячи рублей за плохую уборку двора, где она поскользнулась и сломала ногу!
Сергей СЕЛИН, актер:
- Вчера я летел из Краснодара. С меня запросили большие деньги за первый класс. Но мое место ничем не отличалось от эконом-класса - с той лишь разницей, что от салона оно было отделено занавеской. Вы думаете, я пошел в суд? Да скажут: «Селин с ума сошел!» Шансов выиграть такое дело у крупной авиакомпании - ноль!
Наталья АНДРЕЕВА, программист, Магнитогорск:
- У нас в городе двое отморозков зверски убили школьника. Одному дали за убийство 11 лет, а второму - всего 1,8 года. Якобы этот второй не убивал, а «всего лишь» наносил травмы - ножом...
Лариса, читательница сайта KP.RU, Курск:
- Наша судебная система - карманная и часто работает по звонку. И любит заволокитить даже несложное дело. Плюнешь на все и перестанешь в суды обращаться. Сбережешь и нервы, и деньги.
http://www.kp.ru/gsearch/?cx=partner-pub-3...4&sa.x=0&sa.y=0
- Спрашиваешь, беру ли я взятки, - качал он печально головой. - У вас, журналистов, на этот счет паранойя. Не поймешь же... Как сужу? Как надо, сужу. Но иногда (когда всем плевать) - по справедливости (смеется). А взбрыкну - карьере конец. Встанет мой уважаемый начальник, диктовавший мне, кто должен выиграть, а кто проиграть, и грустно скажет: завелась, дескать, в наших пушистых рядах паршивая овца. И поставит на мне крест, а в графе «борьба за чистоту рядов» - галочку.
- Но это же... - начинаю было, но меня вежливо берут за грудки.
- Коррупция, да? Ай-я-яй! Вижу, нравится тебе это глупое слово «кор-р-рупция». Меня больше всего раздражают инопланетяне типа тебя! Дай вам в щелочку посмотреть, как реально делаются дела в России, тут же начинаете морщиться: фу-у-у, какое падение нравов! При этом сами по колено в грязи, сами продаетесь - кто за рупь, кто за два. И каждого из вас хрен заставишь бороться с системой - потому что под танки бросаться дураков нет, а ходить по кривым дорожкам этого кривого мира привыкли все! А соберется таких ангелов тысяч десять, разинут свои рты и заголосят всем стадионом: «Судья п...с!»
Футбольный арбитр второй лиги после этого словоизвержения облегченно затихал. С виноватой улыбкой - дескать, ну дурак, зато выговорился. Совестливый, по-русски рассуждая, парень. Переживает, мучается. Хотя футбол - всего лишь игра.
А вспомнил я о нем, когда пришел к парадоксальной мысли, что российская Фемида, если по-хорошему разобраться, - женщина в глубине души порядочная. Смутное подозрение, что с «судейской продажностью» не все так просто, появилось, несмотря на печальную арифметику, - верующие (этот иррациональный глагол здесь все-таки уместнее) в российское правосудие уже напоминают малочисленную секту, что-то вроде культа вуду. По данным российских социологов, еще пять лет назад судам доверяли 26 процентов опрошенных, сейчас «верующих» в два (!) раза меньше... Коррумпированными судей считают около 70 процентов, то есть на треть больше, чем в 2001-м...
Но! Все-таки «коррупция» - странное слово. Наивное. Да и нерусское оно.
НЕВИДИМАЯ РЕФОРМА
Для российской Фемиды настали предгрозовые времена. Отвлекшись наконец от опозоренной Евсюковым милиции, страна стала недобро поглядывать на другие «ржавые» скрепы властной вертикали. И с особенной злостью - на суд.
Юристы прискорбно признают - доверие к людям в мантии падает, несмотря на все усилия властей сделать российский суд цивилизованным. Десять лет судебных реформ, которые призваны помочь простому человеку в его вечном поиске справедливости, привели к странному результату.
Как однажды заметил председатель Конституционного суда Валерий Зорькин: «Складывается парадоксальная ситуация: реформа не изменила в целом негативного взгляда большинства населения на российскую судебную систему. Социологические опросы показывают, что граждане продолжают считать: суд в России неэффективен, несправедлив либо вообще коррумпирован».
Сравним две цифры. В 1991 году в суды обратились 500 тысяч правдоискателей. В 2008-м - 10 миллионов.
20-кратное увеличение численности «фемидопользователей»!
Оптимисты видят в этом рост доверия граждан к суду.
- Прогресс очевидный! - говорит пресс-секретарь Верховного суда Павел Одинцов. - Принят ряд эпохальных законов, кардинально изменивших облик судебной системы, - «Закон о статусе судей», «Об органах судейского сообщества». Появились новые судебные институты: мировые суды, суд присяжных, развивается административное судопроизводство, в основном это споры граждан с государством. За период новейшей истории, с 2002 года, число рассмотренных судами общей юрисдикции гражданских дел возросло более чем в два раза, с 4,5 млн. дел до 10,5 млн. Это свидетельство того, что с каждым годом все больше граждан используют цивилизованные способы защиты своих прав.
По мнению Павла Одинцова, в обществе еще не изжито давнее представление о суде как о казенно-бюрократическом учреждении со всеми присущими ему атрибутами. Чего стоят поговорки: закон, что дышло, и т. д.
Нередко граждане, обращаясь в суд, испытывают затруднения в понимании закона и оказываются не в состоянии разобраться во всех сложностях спорной ситуации. На квалифицированную помощь адвокатов зачастую не имеют средств, в результате воспринимают проигрыш дела как несправедливость, испытывают недоверие к суду.
Но скептики объясняют ободряющую статистику цинично. Дескать, люди идут в суды, потому что деваться им некуда. Это до 1997 года суды мало кого интересовали. Тогда чиновничество еще не встало на ноги и решать дела было дешевле и проще без государства, с помощью наемных громил. И лишь в конце 90-х судебная система оживилась, так как (цитирую проректора Европейского университета в Петербурге Вадима Волкова) «государственные органы оказались дешевле и эффективнее бандитов и служб безопасности» и к тому же «усилились губернаторы, которые сделали суды и местную милицию основными инструментами хозяйственного регулирования в свою пользу».
То есть благородное стремление государства выстроить в России цивилизованное правосудие (это когда все проблемы мироздания можно решить ТОЛЬКО в суде) и вполне разумное желание чиновника решать дела не в брутальной подворотне, а ТОЛЬКО в конфиденциальной тиши судейских кабинетов совпали. И дали волшебный эффект! То, что видели 500 тысяч в 91-м, сегодня ошалело наблюдают 10 миллионов, говорят скептики...
Приведу четыре свежеиспеченных примера.
Звезды на прокурорских погонах часто затмевают одним своим блеском любое красноречие адвокатов.
Фото: PHOTOXPRESS
СУД ДЛЯ ЧИНОВНИКОВ
Судьи с чиновниками-коррупционерами, конечно, борются. Правда, без фанатизма. Если уж следствие крепко подцепило на крючок мздоимца, судьи того, конечно, подсекают. Но оглядываясь по сторонам и очень осторожно...
Тут вспоминается ироническая справка Следственного комитета о правосудии в Ингушетии, которую так и хочется озаглавить: «Способ сбережения чиновников» или «Налог на воров».
Там за кражу у государства 80 миллионов рублей один ингушский хитрец был приговорен к штрафу в 80 тысяч (т. е. 0,1 процента от украденного) и понижен в должности. Другой за воровство 100 миллионов получил шесть лет условно и 50 тысяч штрафа. Третий за «освоение» 130 миллионов - штраф 300 тысяч...
И можно понять возмущение Счетной палаты, которая недосчиталась в ингушском бюджете 1,7 миллиарда. Миллион-то по этой схеме надо бы вернуть...
Смешно? Да. Но боязно.
Ингушских судей легко понять. Попробуйте представить себя НЕЗАВИСИМЫМ вершителем судеб в любом (!) российском городе, где ваш непосредственный начальник (т. е. председатель суда) и местная администрация живут душа в душу. Ну, конечно, председатель тоже человек - он хочет спокойной жизни, сытого будущего детей-внуков, богатой пенсии и, главное, доброжелательного отношения властей. В конце концов он же чиновник (хотя по закону это не так категорически!). А тут сверху «вертикальный» звоночек: «Отнеситесь уж с пониманием». Председатель рикошетом к вам, трижды независимому... Благо что закон за одно и то же преступление позволяет судье дать 5 лет строгача или год условно...
А у вас, как назло, трехлетний испытательный срок еще не истек («трехлетка» будто специально придумана для дрессировки строптивых судей) да и квартиру вам еще не предоставили...
«Любое решение по любому делу может быть продиктовано. Это может быть любой чиновник любого уровня, сама структура не защищает суд от этого», - цитирую выступление судьи Конституционного суда в отставке Тамары Морщаковой на совещании Владимира Путина.
Хотя для отчаянного человека это, конечно, не проблема. Например, бывший судья Ногинского района, а ныне адвокат Елена Раскевич стала знаменитой благодаря удивительному приговору. Она оправдала Вадима Гессе, одного из первых призывников, который добился альтернативной военной службы. В романтическом 1996-м Раскевич вольнодумно написала в приговоре: «Суд констатирует, что действующее законодательство Российской Федерации во многом не соответствует международным стандартам и принятым нашим государством обязательствам в области прав человека».
«А председатель призывной комиссии был как раз главой местной администрации, между прочим, - смеется судья. - А у меня тогда и квартиры еще не было...»
Но сейчас, по ее мнению, с начальством ссориться просто глупо. Хотя бы потому, что нагрузку на судей распределяет именно председатель. Любимчику можно «поднять» статистику двадцатью легкими делами-«семечками» (рассмотрение один-два дня). Строптивому - дать два многотомных (долгие месяцы). В бумагах последний остается лодырем и может легко лишиться полномочий.
«Мне повезло - у меня был прекрасный начальник, - вспоминает Раскевич. - Правда, она не давала мне милиционеров судить (смеется), придут на процесс вальяжные, с оружием - я их прямо в зале хоп, и арестовывала. Потому что если ты преступаешь закон, которому служишь, - это трижды преступление!»
Рис. Николая ВОРОНЦОВА.
СУД ДЛЯ СИЛОВИКОВ
Если вы пробовали обжаловать в суде действия милиции, эта история, думаю, вас растрогает...
Жил в Мордовии начальник Рузаевского СИЗО полковник Шариков. Развлекался Шариков тем, что иногда выпускал на свободу опасных рецидивистов. Для этого начальник СИЗО готовил для суда липовые документы (формально бандиты освобождались условно-досрочно, хотя на самом деле раньше положенного для УДО срока) и отсылал их в суд - внимание! - без копий приговора, где, собственно, и был указан настоящий срок.
После изучения «заведомо ложных и неполных (!) документов» наивный Рузаевский суд не замечал (!!), что в деле нет копии приговора, и послушно выпускал преступников пачками. И работал этот чудо-конвейер, пока один из освобожденных, некто Чапаев, не ограбил и не сжег вместе с домом пенсионерку чуть ли не на следующий день после выхода на свободу. Следствие, конечно, заинтересовалось Шариковым. Его поймали. Его даже осудили. И дали... Вы не поверите! Тот самый подло обманутый Рузаевский суд приговорил Шарикова к трем годам условно (!!!) за превышение должностных полномочий.
С другой стороны, ну не за взятки же судить Шарикова! Он же выпускал душегубов на волю, как голубей в небо, - сентиментально и бескорыстно... Что подтвердил Верховный суд Мордовии, который вовсе прекратил уголовное дело по обвинению в служебном подлоге с формулировкой «за отсутствием состава преступления»...
А подозревать в нечистоплотности мордовских судей вообще смешно. Доказательств-то нет (а почему - мы поговорим ниже. - В. В.).
Мой знакомый адвокат историю о Шарикове-освободителе выслушал равнодушно. И рассказал о двух несчастьях русской Фемиды. Первая: большинство судей - выходцы из силовых ведомств, а потому к проколам бывших коллег относятся философски. По этой же причине наспех скроенные следователями уголовные дела разваливаются редко. Бывший прокурорский работник в судейской мантии не склонен сильно придираться к следствию, если даже обнаружит в деле явные огрехи.
К тому же у правоохранительных органов на судей часто бывает достаточно компромата, чтобы последние вели себя тихо.
В итоге оправдательные приговоры стали экзотикой, а-ля 37-й год - 0,5 процента (!).
Правда, у Верховного суда на этот случай есть свой аргумент - суды присяжных оправдывают намного чаще плюс 20 процентов уголовных дел (а это около 200 тысяч обвиняемых в год) суды в прошлом году просто... не приняли к рассмотрению. И убили двух зайцев. С одной стороны, избавляясь от явно сырого дела, судьи избавляются и от риска отмены приговора высшими инстанциями (а это нехорошая галочка в личном деле).
С другой - и сверкающую статистику прокуроров оставляют нетронутой. Зачем в этой гладкой, «безотходной» системе вообще нужен адвокат - большая загадка...
Мой приятель, которого суд в пять (!) минут лишил водительских прав за выезд на встречку, был в бешенстве. Он-то думал, что все по-честному. Приятель привел свидетелей, нашел какое-то спасительное фото с места ЧП и даже настоящего адвоката... А суд просто проштамповал версию гибэдэдэшников.
- И ты знаешь, что этот перец в мантии ответил, когда я его прижал в коридоре? - бузил товарищ. - Что он все понимает, но наверху запретили выносить оправдательные приговоры по гаишным делам. Что вообще любое оправдание - это объяснительная на стол начальству, запись в особом журнале и подозрительная «антикоррупционная» пометочка в деле добренького судьи.
- Ничего, ты упрямый - обжалуешь, - утешаю.
- Ага, щас! - с отчаянием кричит он и, судя по мату, российской армии «судененавистников» прибыло...
СУД ДЛЯ ПРОСТЫХ ЛЮДЕЙ
Вот тут наша Фемида наконец-то освобождается от удушающих объятий сильных мира сего (дела простолюдинов небожителям, к счастью, неинтересны) и превращается в простую, душевную русскую бабу, с ее восхитительными достоинствами и трогательными недостатками...
Продолжение расследования читайте завтра.
Герард Давид. "Сдирание кожи с продажного судьи". 1498-1499. Холст, масло
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Владимир ГРУЗДЕВ: «Самый простой путь - обвинить суды в коррупции»
- В прошлом наши граждане редко обращались в суды, и, по сути, государство само решало - что законно, а что нет. С появлением частной собственности число гражданских судебных дел значительно возросло, а это значит, что люди перевели решение конфликтов в законную сферу.
Реформа, конечно, не пробуксовывает - успешных нововведений много (суд присяжных, мировые суды и т. д.), хотя по отдельным моментам, конечно, есть проблемы. Самая большая - почти 900 тысяч человек в местах лишения свободы, и почти 300 тысяч - по делам малой и средней тяжести. Конечно, тут судам надо гармонизировать свой подход и применять экономические рычаги - систему штрафов, альтернативных видов наказания.
Еще одна проблема - это закрытость судейского сообщества. Новая кровь крайне необходима этой ветви власти. Если посмотреть на состав судей, то 80 процентов - помощники судей либо секретари судебных заседаний. Практически нет представителей адвокатского сообщества, нет юристов государственных или частных компаний...
Но самый простой путь - обвинить суды в коррупции. А еще сказать, что они по утрам пьют кровь маленьких мальчиков...
Думаю, судебная коррупция не носит массового характера, иначе уголовных дел против служителей Фемиды было бы скандально много. Но этого нет...
Просто судам остро необходима конкуренция, в том числе и за чистоту своих рядов.
ВОПРОС ДНЯ
Несмотря на реформу судебной системы, которая ведется в стране, граждане до сих пор не почувствовали, что наши суды стали скорыми и неподкупными.
А вас наша судебная система устраивает?
Марк ЗАХАРОВ, режиссер, руководитель театра «Ленком»:
- Меня лично бог миловал, сам в суд не подавал. Но выступать в качестве свидетеля приходилось. Мне кажется, Россия еще пока не всегда готова к цивилизованным формам судебного разбирательства. В частности, к суду присяжных.
Дмитрий ЯРОШЕНКО, чемпион мира по биатлону:
- Вы еще с западной системой правосудия не сталкивались. А я за время разбирательств по поводу обвинений в допинге хорошо ее изучил. Там ты виноват уже только потому, что ты из России!
Игорь ТРУНОВ, 1-й вице-президент Федерального союза адвокатов России:
- Да она никого не устраивает! Вся правоохранительная система досталась России от товарища Сталина. Поэтому, как я убедился, человек не может выиграть суд у государства. Нужна научная концепция реформирования всей правоохранительной системы и суда.
Алла ПЕТРЕНКО, экономист, Тверь:
- Недавно с мужем судились с банком - мы временно не могли гасить наши кредиты. На первом заседании с нами очень резко разговаривали. Потом финансовая ситуация в семье исправилась. В банке об этом узнали, и на втором заседании с нами были любезны...
Александр ХИНШТЕЙН, депутат Госдумы:
- Суд у нас - не третья ветвь власти, а придаток власти исполнительной. Судьи не несут никаких наказаний за ошибочные решения. При мне по сфальсифицированным в МУРе доказательствам на 12 лет посадили гражданина Эстонии. Через 1,5 года его другой судья вчистую оправдал, а тому, первому судье, ничего не было.
Галина ЛЮТИКОВА, пенсионерка, Воронеж:
- Суды стали лучше работать - в пользу простых людей решать дела. Вот, например, читала в «Комсомолке», что в Воронеже пенсионерка отсудила у управляющей компании 32 тысячи рублей за плохую уборку двора, где она поскользнулась и сломала ногу!
Сергей СЕЛИН, актер:
- Вчера я летел из Краснодара. С меня запросили большие деньги за первый класс. Но мое место ничем не отличалось от эконом-класса - с той лишь разницей, что от салона оно было отделено занавеской. Вы думаете, я пошел в суд? Да скажут: «Селин с ума сошел!» Шансов выиграть такое дело у крупной авиакомпании - ноль!
Наталья АНДРЕЕВА, программист, Магнитогорск:
- У нас в городе двое отморозков зверски убили школьника. Одному дали за убийство 11 лет, а второму - всего 1,8 года. Якобы этот второй не убивал, а «всего лишь» наносил травмы - ножом...
Лариса, читательница сайта KP.RU, Курск:
- Наша судебная система - карманная и часто работает по звонку. И любит заволокитить даже несложное дело. Плюнешь на все и перестанешь в суды обращаться. Сбережешь и нервы, и деньги.
http://www.kp.ru/gsearch/?cx=partner-pub-3...4&sa.x=0&sa.y=0
x
tiima
7 October 2009
Равновесие
почитал... прискорбно, но описанное в статье, имхо, встречается чаще, нежели наоборот...
почитал... прискорбно, но описанное в статье, имхо, встречается чаще, нежели наоборот...
Рожденный в СССР
8 October 2009
Следствие всегда "завышает" квалификацию, чтобы не получить дослед, а суд снижает - это старая практика
Что вы тут на след. комитеты нагоняете!? 
Вон "Дело генерала Шаманова" проверили, подтвердили факт записанного тел. разговора и факт использования служ. положения, мин. обороны вынес ему "неполное служеное положение" и ... ВСЁ!
А вы говорите чуть что - сразу в тюрьму.
Наш суд- самый гуманный суд в мире!
Вон "Дело генерала Шаманова" проверили, подтвердили факт записанного тел. разговора и факт использования служ. положения, мин. обороны вынес ему "неполное служеное положение" и ... ВСЁ!
А вы говорите чуть что - сразу в тюрьму.
Наш суд- самый гуманный суд в мире!
hatha
8 October 2009| цитата: |
| предложил начать в журнале новую дискуссию — о российском следствии |
Эта " дискуссия ", помнится, началась этак году в 86-87.
Пустое...
А.Я. Вышинского лучше перечитать. Или Саванаролу ( на худой конец ).
diplomat80
12 October 2009
Может и ОФФ, тогда простите.
В Питере есть такой рынок - "Хасанский". Против директора которого было возбуждено уголовное дело...благополучно провалявшееся несколько месяцев в ОБЭПе Адмиралтейского района...
НО! После того как "представители малого бизнеса", ларечники, перекрыли кортеж Матвиенко в Ольгино...последовал окрик, дело поднять, дать ход!!!
Дело передали в другую инстанцию, повыше...что будет дальше увидим.
ПЫ.СЫ. В советское время это называлось: "Использовать административный ресурс" или "телефонное право"
В Питере есть такой рынок - "Хасанский". Против директора которого было возбуждено уголовное дело...благополучно провалявшееся несколько месяцев в ОБЭПе Адмиралтейского района...
НО! После того как "представители малого бизнеса", ларечники, перекрыли кортеж Матвиенко в Ольгино...последовал окрик, дело поднять, дать ход!!!
Дело передали в другую инстанцию, повыше...что будет дальше увидим.
ПЫ.СЫ. В советское время это называлось: "Использовать административный ресурс" или "телефонное право"
1 person online
1 person online
Popular on website
Автобеседка
Все о моторных маслах. Масло для двигателяFF3 двигатель
Двигатель 2.0L /150л.с. (GDI)Автобеседка
Зимние шины ч.2FF3 двигатель
Система охлаждения двигателя ФФ3FF3 эл.оборудование
Блок предохранителей (ВСМ)FF3 колеса
Cекретки и гайки для наших автоFF2 эксплуатация
Выбираем АКБ для ФФ2Focus 1
Не заводится. (Р)FF3 двигатель
Цепь и ремень ГРМ на двигателях ФФ3FF2 эксплуатация
Центральный замок и замки дверей / багажникаFF2 эксплуатация
Панель приборовFF2 эксплуатация
Выжимной подшипникFF3 мультимедиа
Модернизация и переделка штатных аудиосистемFF3 ходовая
Проблемы коробки powershift. Все о роботе.FF2 эксплуатация
Система охлаждения
Dark mode
© 2024 ffclub.ru − Ford vehicles owners club