Манежная, Киевская... Причины и последствия

Вот что она сказала:
«Давайте не забывать, что перед Окончательным Решением бывает первое решение, второе и даже третье. Движение к Окончательному Решению не происходит прыжком. Сначала бывает первый шаг, потом второй, потом следующий. Что-нибудь, наверное, в этом духе:

1. Создать внутреннего врага, одновременно как фокус внимания и для отвлечения внимания.

2. Изолировать и демонизировать этого врага, развязав руки и одновременно защитив тех, кто будет открыто и закодированно выражать образ врага и допускать устные оскорбления.
Задействовать переход на личности, персональные оскорбления как законные обвинения против врага.

3. Вербовать и создавать источники и распространители информации, которые хотели бы усилить процесс демонизации, потому что это выгодно, потому что, это даёт власть, и потому что это работает.

4. Задействовать все формы искусства; отслеживать, дискредитировать и изгонять тех, кто бросает вызов или дестабилизирует процесс демонизации и деификации.

5. Подрывать позиции и выставлять в дурном свете всех представителей созданного врага, а так же тех, кто им симпатизирует.

6. Искать в рядах врага коллаборационистов, которые бы согласились с процессом лишения прав и могли бы ему способствовать.

7. Патологизировать врага в академических и популярных средствах информации; повторно использовать научный расизм и мифы расового превосходства, чтобы патология выглядела сама собой разумеющейся.

8. Криминализировать врага.
Затем, приготовить бюджет для тюрем и подобных учреждений, где будет содержаться враг и рационализировать их создание – особенно для вражеских мужчин и обязательно для детей.

9. Вознаграждать бездумие и апатию монументальными развлечениями и маленькими удовольствиями, мелкими соблазнителями: несколько минут на телевидении, несколько строк в прессе, небольшой псевдоуспех; иллюзия власти и могущества; немного забавы, немного стиля, немного последствий.

10. И поддерживать, любой ценой, молчание.

В наше время расизм может носить новое платье, может купить новую пару ботинок, но ни он, ни его сиамский близнец фашизм не могут представить ничего нового.
Он может только воспроизвести окружение, в котором он чувствует себя как рыба в воде: страх, отрицание и атмосферу, в которой его противники теряют волю к борьбе.

Силы, заинтересованные в фашистских решениях национальных проблем, не принадлежат к какой-то конкретной политической партии, или состоят в том или ином крыле какой-нибудь политической партии. У демократов нет безупречной истории борьбы за равенство.

Либералы тоже не свободны от идей подавления и господства.
И аболиционисты, и белые супрематисты были республиканцами. Консерваторы, умеренные, либералы; правые, левые, твердые левые; религиозные, светские, социалисты – нас не должны ослеплять эти ярлыки Кока-Колы и Пепси-колы, потому что гений фашизма состоит в том, что в любой политической структуре может жить вирус и любая развитая страна может стать домом для этого вируса. Фашизм разглагольствует об идеологии, но на самом деле это маркетинг – маркетинг власти.

Его можно различить по его стремлению к чисткам, по стратегиям этих чисток и по террору, которому он подвергает по-настоящему демократические вопросы.
Его можно различить по его решимости отдать всю сферу общественных услуг частному предпринимательству; преобразовать все некоммерческие организации в приносящие прибыль – чтобы исчезла эта хотя и узкая, но защитная полоса между правительством и бизнесом. Он превращает граждан в налогоплательщиков – так, чтобы людей возмущало даже упоминание об общественном благе. Он превращает соседей в потребителей – так, что мы измеряем нашу человеческую ценность не нашей человечностью, или нашим состраданием, или нашей щедростью, а тем, чем мы владеем.

Он превращает воспитание детей в паникёрство – так, что мы голосуем против интересов наших собственных детей; против их здравоохранения, их образования, их безопасности.
В завершение этих перемен фашизм производит совершенного капиталиста, того, кто готов убить человеческое существо ради какого-нибудь товара – пары кроссовок, куртки, машины – или убить целые поколения людей ради контроля над товарами – нефтью, наркотиками, фруктами, золотом.

Когда все наши страхи будут окончательно воплощены в телесериалах, наши творческие способности окончательно застрахованы, наши права проданы, наш разум окончательно превращен в набор рекламных слоганов, наши упорство и выносливость реструктурированы и сокращены из соображений бизнеса, права на нашу личную жизнь проданы с аукциона; когда театрализация, маркетинг нашей жизни будут завершены – тогда мы обнаружим, что живём не как народ, а как консорциум индустрий, полностью неразличимые для самих себя»…

Эти слова говорила чернокожая женщина.
Она, конечно, говорила прежде всего о том, как внутреннего врага создают в Соединенных Штатах: о демонизации чернокожих политиков, криминализации целых поколений чернокожих подростков, о продуманной стратегии оболванивания населения и насаждения бездумия.

Но гений писательницы выше границ.
Поэтому она говорила и о моей стране, когда-то победившей фашизм, а теперь капитулировавшей перед ним, не узнавшей его в новом обличье.

Или все-таки новый фашизм, поощряемый и направляемый у нас в стране из самых высоких кабинетов, будет побежден?