Пришёл офицер милиции, который недавно уволился из органов внутренних дел и уехал подальше из Москвы. Сейчас он прислуживает в одном из храмов и хочет посвятить свою жизнь Богу. Можно считать его записки в какой-то степени исповедью. Или покаянием. К сожалению, опубликовать их полностью не имеет возможности — они слишком объёмны, но даже небольшая часть их, как мне кажется, будет весьма интересна…
ЗНАЕТЕ, я не хочу быть генералом. Наверное, странно это слышать от "мента", отдавшего службе в системе МВД почти тридцать лет?
И, тем не менее, это так. Я не хочу быть генералом. Я хочу как можно быстрее навсегда повесить форму в шкаф и закрыть дверь в эту жизнь.
…Любой человек имеет право стать из Савла Павлом. И я не буду выворачивать душу наизнанку, рассказывая, как и почему я пришёл к этому решению. Просто скажу, что оно окончательное, и как только стану свободным, я отнесу эти записки в какую-нибудь редакцию.
Я не свожу ни с кем счёты, поэтому в них не будет истинных имен и фамилий, дат и конкретных дел. Я отлично знаю возможности "системы" и совершенно не хочу испортить себе жизнь на многие годы вперёд. Но я просто хочу рассказать о том, во что превратилась "система" сегодня, чем стало теперь МВД. Может быть, это поможет тем, кто искренне пытается найти лекарство от той страшной болезни, которая, как проказа, разъедает этот важнейший государственный институт.
НА ДНЯХ заезжал глава местной управы. Ему позарез нужно, чтобы милиция "наехала" на крупный склад, расположенный на нашей территории. Он, конечно, всей душой против нарушения закона. Все процессуальные моменты должны быть соблюдены, никаких нарушений, беспредела, но всё же по-дружески просит помощи. Нужно "напрячь" несговорчивых хозяев склада. Совершенно не желают участвовать в жизни района, никакой помощи от них нет. Ни в благоустройстве территории не хотят участвовать, ни профинансировать строительство детских площадок у новостроек.
Если переводить это с чиновничьего на обычный язык, то попросту не желает "отстёгивать" управе, или "отстёгивает" слишком мало.
Теоретически я с порога могу послать его далеко и надолго. Для меня он не указ. У меня своё начальство. Могу мягко и уважительно объяснить, что это вообще не наша работа, и что формально мы не имеем права кого-то напрягать, в конце бессильно развести руками: извините, дорогой господин Имярек…
Но глава управы только перед Новым годом завёз нам столов, стульев, кресел и прочей мебели вместо нашей, разваливавшейся рухляди, на очень кругленькую сумму. Помог он и прошлым летом с ремонтом. И вообще — всегда готов откликнуться на любую нашу просьбу. Конечно, от души, и, конечно, всё по закону. Всё через кассу и бухгалтерию. Есть у них такая статья расходов — материальная помощь и спонсорство. Только это не обязанность управы, а великодушный жест. А великодушие — вещь очень хрупкая. Сегодня есть, а завтра, глядишь, обидишь человека чёрствостью — и оно растаяло. Мы ведь для него тоже никто. Он — совсем другая ветвь власти.
А ведь управа — это не только спонсоры в ремонте и обустройстве. Это ещё и временное жильё для нескольких моих бесквартирных подчинённых, которым выделены временно пустующие помещения в новостройках. Обычные квартиры на первых этажах, которые выведены из жилого фонда, но ещё не сданы в аренду под магазины, мастерские и проч. И ещё очень многое.
Вот и судите: могу ли я отказать такому благодетелю в совсем небольшой просьбе — заставить понервничать несговорчивого бизнесмена проверкой документации или отработкой сигнала о наличии на его территории наркотиков или оружия?
Только не надо думать, что мои ему подкинут кокаин или какой-нибудь криминальный ствол. Зачем? Хороший адвокат очень быстро заведёт дело в тупик и развалит. Да и нам лишняя морока с таким делом ни к чему. Главное — "напрячь", а там уже они (управа и бизнес) сами полюбовно договорятся. Война всерьёз никому не нужна. Это и хлопотно, и затратно для всех сторон…
СИСТЕМА легко приспосабливается ко всему. Прошла кампания улучшения работы с населением. Много говорили о том, что не все правонарушения регистрируются, что гражданам под любым предлогом отказывают в возбуждении уголовных дел по "висякам". Приказано исправиться! Исправились!
Теперь регистрируется всё. Хотите зарегистрировать украденный детский велосипед — нет проблем! Залезли в квартиру — тем более!
Регистрируем всё! И "висяков" — нераскрытых дел — теперь почти нет. Думаете, раскрываемость преступлений стала выше? Ошибаетесь. Она как была, так и осталась примерно на одном уровне. Просто всё стало умнее, тоньше.
Раньше на селекторных совещаниях генерал иногда часами драл за нераскрытые преступления. Почему не предотвратили, почему не был выставлен наряд, почему не получили упреждающую информацию, когда будет результат, почему не завели уголовное дело?
Теперь "селекторы" похожи на совещания где-нибудь на заводе или НИИ. Спокойствие, корректность.
Теперь при любом "косяке" всегда есть конкретный виноватый. Теперь каждый день в любом ОВД назначается, как его называют, "ответственный от руководства" — один из замов начальника ОВД. И задача у него единственная — чтобы к концу дежурства на ОВД не висело никаких нераскрытых дел. Для этого у него есть и силы, и ресурсы, и время. Где преступление легко раскрыть — его, конечно, тут же раскроют, а вот где с раскрываемостью туго, в ход идут уже другие варианты. Например, осенью за одну ночь у нас было вскрыто восемь машин. Где выломали магнитолу, где украли дорогой инструментарий, где просто разбили стекло. Все потерпевшие написали заявления. Свидетелей нет, информации нет. Опера, конечно, на ушах, но результата не видно. По всем раскладам — висяк! Только к утру, к следующему "селектору", ни одного заявления уже не было.
Потому что за день ответственный встретился со всеми "терпилами". Тому, у кого разбили стекло, на местном автосервисе "бесплатно" поставили новое. Взамен украденной магнитолы потерпевшему выдали "на время", пока его собственную не найдут, другую — в два раза дороже — она давно лежала, изъятая операми у одного из наркоманов. Хозяина её за полгода так и не нашли. Третьему просто дали денег на новый инструментарий. И так до восьмого! С каждым договорились, каждому возместили его ущерб. И к селектору у нас всё в полном ажуре!
Во что это обошлось "ответственному"? Это знает только он. Да и никого это, собственно, и не волнует.
Это его проблемы: где он брал деньги, чтобы возместить ущерб, как уговаривал взять вместо одной магнитолы другую, как договаривался с автосервисом на ремонт. Хочешь здесь работать — работай! Не нравится — уходи! Как любит говорить наш окружной генерал: "Если чего-то не нравится — сразу пишите рапорта. Никого и дня лишнего держать не будем. На место каждого из вас стоит целый взвод в очереди!" И это правда.
Поэтому теперь на "селекторе", если всё же какое-то дело вдруг дотянули до "селектора", то я, как начальник, уже спокойно докладываю генералу, что ответственным от руководства был майор Петров или Сидоров, и с ним я разберусь и накажу его своей властью. А дело, конечно, раскроем…
И я, и генерал — оба мы хорошо понимаем, о чём идёт речь. И оба знаем, что будет дальше…
…ЗВОНИТ надзирающий прокурор.
Для нас это почти что как инквизитор для средневековой деревни.
От надзирающего прокурора зависят мир и покой в ОВД.
Но за эти годы мы с ним вполне сжились.
Мужик он не вредный, сам двадцать лет назад начинал участковым, юрист 1-го класса. Наши проблемы и заботы понимает. Когда может — всегда идёт навстречу.
У него через две недели юбилей жены.
Прокурор просит на одну из суббот заказать банкетный зал на пятьдесят человек в ресторане "Горец" — гордости нашего района — роскошном замке, в который превратил бывший неказистый книжный магазин выходец из солнечной Армении Арам Аванесович.
Даже в нынешние кризисные времена его залы редко пустуют. Потому как своих поваров он подбирал почти два года всё в той же Армении, и кухня у Арама (мы с ним давно на "ты) такая, что не стыдно и президента России сюда пригласить. Тем более, что по роскоши интерьеров "Горец" не сильно кремлёвским палатам уступит.
Поэтому банкет здесь нужно заказывать сильно заранее. Очередь свадеб, юбилеев и прочих торжеств расписана обычно на два-три месяца вперёд. А тут всего через две недели юбилей…
О чём думал прокурор раньше — я не знаю. Возможно, составлял планы борьбы с коррупцией и взяточничеством, и в этих хлопотах о семейном торжестве забыл. Конечно, я могу ему сказать, что его желание почти несбыточно, и он сильно опоздал. Всё давно занято.
Но вместо этого я заверяю его, что сделаю всё возможное. И делаю — сразу звоню Араму.
Сначала моя просьба его сильно расстраивает.
Отказывать мне он не хочет, но и помочь тоже не может. Банкетный зал в этот день занят куда плотнее, чем последний пароход на Константинополь в двадцать первом году. Но, услышав, кто и что собирается отмечать, Арам становится куда сговорчивее. Для давно занявшей банкетный зал свадьбы он за оставшиеся дни подготовит галерею, где заканчивается ремонт, а зал, конечно, перерезервирует для "уважаемого Владимира Петровича"…
…Я точно никогда не займусь ресторанным бизнесом в Москве.
Если кто-то думает, что всё его содержание — это вкусно кормить людей за деньги, то он сильно ошибается. Любой ресторатор в Москве должен уметь делать почти невозможное: кормить на халяву целую армию "нужных" людей, отбрыкиваться от целой стаи вполне легальных (то есть при правах и документах) рэкетиров, начиная от СЭС и пожарников, а кончая налоговиками и миграционной службой, и при этом получать ещё и прибыль!
Я не знаю, сколько заплатит за банкет наш прокурор, и заплатит ли вообще, потому как не сомневаюсь в том, что Арам сделает всё, чтобы этот вечер был "подарком" "дорогой жене уважаемого Владимира Петровича…"
Я не знаю, и это не моё дело. Но могу сказать точно, что таких заказов через меня проходит за год не один и не два. И по большому счёту я в неоплатном долгу у Арама, который, хотя и безотказен, но далеко не так прост, как кажется.
Поэтому количество его родственников, которые натурализовались в столице, уже давно перевалило за хороший взвод, а недавно, когда в одном из ночных клубов его племянника Гамлета, студента престижного московского вуза, прихватили с пакетиком "травы", очень солидные люди "попросили" обноновцев не возбуждать дело и ограничиться устным внушением...
НАЧАЛЬНИК ОВД должен сегодня быть и бизнесменом, и дипломатом, и держимордой, и деревенским батюшкой.
Ведь мои подчинённые — не дураки. Они видят, что творится наверху. И если они из своих источников знают, где и как кормятся чиновники из управы, кому и сколько "заносят" в чиновничьи кабинеты коммерсанты, работающие "на земле" района, то очень трудно призывать их быть честными, неподкупными наследниками Дзержинского.
И если мне звонит окружной генерал и ставит задачу через час привезти букет из сорока одной розы в округ, где у какой-то его подчинённой сегодня день рождения, я не могу ему отказать. И не только потому, что он способен сломать мою карьеру. Но прежде всего потому, что он способен капитально испортить жизнь всему ОВД. В его распоряжении весь командно-административный ресурс: проверки, комиссии, заслушивания, взыскания...
И если его обидеть невниманием к его просьбе, или паче чаяния нетактично напомнить ему о деньгах за букет, то очень скоро ОВД начнёт отставать по всем показателям, его начнут склонять на всех совещаниях, начнутся "оргвыводы", увольнения, задержки званий, лишения премий, задержки в очереди на квартиры и ещё много чего неприятного.
Поэтому я вызываю своего зама и ставлю ему задачу привезти генералу этот букет. И я отлично знаю, что кто-то из моих подчинённых сейчас поедет на рынок "напрягать" там "подсоветных" азербайджанцев. Те без лишних вопросов соберут самый лучший букет и не возьмут за него ни копейки. Потому, что сорок одна роза стоит недельную зарплату опера в звании старлея, и из своего кармана он, понятное дело, платить за этот букет не будет. А значит, я хоть и косвенно, но вовлекаю подчинённого в коррупцию.
Тем более, что соблазнов кругом предостаточно. Не надо ничего ни у кого вымогать. Сами предлагают. Любой коммерсант средней руки в своём районе будет только рад "выстроить" отношения с местным ОВД.
Для ларёчника за счастье свести близкое знакомство с собственным участковым, для коммерсанта покрупнее — с кем-нибудь из начальников отделов, ну а серьёзные торгаши — те стараются пробиться в свояки уже к начальнику или его замам, если, конечно, не нашли себе контакт выше.
Крупные фирмы — те сразу завязаны на такой уровень "крыши", что местное ОВД обычно туда даже не суётся без экстренных ситуаций. Да если что-то и случается, то действует с большой оглядкой на начальство.
В конце прошлого года наш ОБНОН прихватил целую сеть наркоты на нашем продовольственном рынке. Таджики привозили, азербайджанцы распространяли по дилерам. Дирекция была по уши в этом деле, но когда всё это накрыли, за директора "включилось" само ГУВД, и дело спустили на тормозах. Мелочёвку — курьеров, распространителей, — посадили, наркоту изъяли, а вот организаторов даже на пару дней не закрыли для профилактики. Зато очень скоро один из городских генералов пересел из "ауди" на новый "мерседес". Я отлично знаю, что делается на этом рынке. И давно бы с удовольствием закрыл его совсем оборзевшего хозяина с половиной свиты, но только тем самым я ударю по семейным бюджетам людей, у кого на погонах звёзд меньше, чем у меня, но они куда крупнее…
И всё это, конечно, видят мои подчинённые.
Поэтому не стоит удивляться тому, что для большинства милиционеров главным стимулом службы быстро становится не борьба с криминалом, а должность, на которой быстро можно обрасти полезными связями, знакомствами.
О чём говорить, если в розыск приходит выпускник высшей школы милиции и, попав на обучение к опытному оперу, уже на третий день досадливо ему заявляет, что ему неинтересно слушать всю эту галиматью про местные уголовные расклады, и он хочет просто узнать, как и где тут можно заработать бабки?
Это уже приговор системе!
К СОЖАЛЕНИЮ, вся система выстроилась таким образом, что сегодня просто невозможно остаться в стороне, не запачкаться. И даже если ты сам не стяжаешь, ты всё равно будешь вынужден встроиться в эту порочную схему.
Любой участковый, любой опер вынуждены выполнять личные просьбы или распоряжения своих непосредственных начальников. И букет роз для чиновницы из управления — это, конечно, мелочь. Но через эти "мелочи" начинается втягивание в "систему". Начинается отбор. Те, кто не хочет "ломаться", кому не по нутру эти отношения, — те быстро уходят сами или их вынуждают уйти. А те, кто остаются, принимают правила этой игры. Они просты: ты здесь, внизу, должен изо всех сил стараться угодить тем, кто наверху, и если ты будешь в этом усерден, то будешь замечен и поднят на следующую ступеньку, потом ещё на одну, и ещё... И чем выше ты поднимаешься по служебной лестнице, тем сильнее ты втягиваешься в эту систему, чем выше поднимаешься по этой вертикали, тем большие на тебя сыплются запросы, тем больше аппетиты начальников...
Отправляется делегация ГУВД в Германию, и каждый из начальников ОВД получает конкретное указание, что его УВД должно собрать в дорогу своему генералу. Кто чёрную икру, кто элитную водку, а кто и просто сумму в конверте.
А на день рождения одного из генералов на ОВД был спущен "заказ": специальное массажное кресло стоимостью сто тысяч рублей. И ведь его подарили!
Я как-то подсчитал, что в среднем за месяц моё ОВД таких "услуг" оказывает примерно на пять тысяч долларов. Это в обычный месяц, а перед большими праздниками сумма возрастает раза в три-четыре.
Потому что именно для этого и была выстроена вся система: чтобы те, кто сумел подняться, вырваться наверх, могли максимально насладиться своим положением, своими возможностями. Получить уровень жизни "как на Западе", выстроить хороший дом под Москвой, обеспечить детей и внуков жильём, выучить их в лучших вузах и себя не забыть.
Один из московских генералов помешан на охоте и объехал уже полпланеты, отстреливая самых редких и экзотических животных: от львов и слонов до медведей гризли и крокодилов.
Другой, когда — с женой, когда с очередной любовницей, путешествует по миру. Новогодние каникулы провёл в семидневном путешествии по Африке. Индивидуальный тур…
НА САМОМ ДЕЛЕ, это крепостной строй, при котором в роли "крепостных" выступают обычные граждане, обременённые пропиской, жильём, налогами, семьями и связанными со всем этим проблемами. А в роли помещиков — чиновники, которые с "крепостных" живут.
В МВД одно из самых ходовых слов — "земля": "наша земля", "работать на земле"…
Если раньше, когда я только начинал служить, это выражение означало работу на самом низком и тяжёлом уровне, то сегодня оно всё чаще имеет смысл, вполне соответствующий своему значению полуторавековой давности, когда помещики кормились "с земли", со своих поместий, в роли которых сегодня выступают районы и микрорайоны. Мы стремительно возвращаемся в прошлое. В то беспросветное прошлое, о котором раньше только читали в книгах русских классиков, Салтыкова-Щедрина или Некрасова:
x
Мне даже жалко стало ментов. В прежние времена концерты были намного душевнее, он считался чуть ли не главным концертом года. Выступали только самые ведущие артисты страны, а тут... только Децела не хватало для великовозрастных мужиков. 
Да и песни пели какие-то странные... 
Долина спела - "спрячь за решетку вольную волю, выкраду вместе с решеткой", Розенбаум - "... гулять так гулять, стрелять так стрелять"... Может они ни на что и не намекали, но ассоциации возникают сами собой.
Чо на нормальную тачку не хватило? 
11 November 2009
Dark mode