Мировой кризис

Чем же заслужили они столь нелестную характеристику из уст уважаемого экономиста? Все просто – последней каплей, переполнившей чашу терпения, был совсем свежий скандал, разгоревшийся вокруг инвестиционного банка «Голдмен Сакс». Выяснилось, что этот самый «Сакс» создавал и продавал клиентам финансовые инструменты, которые заведомо должны были упасть в цене и принести убытки. Тем самым банковские менеджеры играли против собственных клиентов , которые ни о чем не подозревали.

Еще выяснилось, что некоторым клиентам, наверное, самым любимым, банк все-таки подыгрывал , а остальным – не мешал заблуждаться. Странное поведение. Ведь, по идее, инвестиционный банк должен стремиться к тому, чтобы все его клиенты зарабатывали. А если он этого не делает и даже поступает совсем наоборот, то вполне заслуживает сурового определения нобелевского лауреата.

«В октябре прошлого года мне попался на глаза комикс Майка Петерса: учитель просит придумать предложение с глаголом «разворовывает» («sacks») в смысле мародерства и грабежа. Ученик отвечает: Goldman Sachs », – пишет Пол Кругман. Он полагает, что на прошлой неделе Комиссия по ценным бумагам и биржам обвинила управляющих из Goldman Sachs фактически в «беловоротничковом» мародерстве.

Пол Кругман поясняет свое толкование понятия «мародерство»: «Я рассматриваю слово «мародерство» в том смысле, в котором его использовали экономисты Джордж Акерлоф и Пол Ромер в своей статье 1993 года, озаглавленной «Looting: The Economic Underworld of Bankruptcy for Profit» («Мародерство: банкротство ради прибыли»). В этой статье, написанной после кризиса ссудо-сберегательной системы во времена Рейгана, утверждается, что многие убытки, понесенные тогда, были результатом умышленного мошенничества».

Кругман подозревает, что то же самое произошло и в ходе нынешнего кризиса. «Обсуждая роль мошенничества в развитии кризиса, говорят в основном о двух формах обмана – о хищническом кредитовании и искажении информации о рисках. Да, некоторых заемщиков вовлекли в сложные, дорогие и не понятные им кредитные контракты, чему способствовали и федеральные регуляторы при Буше, которые не пресекали злоупотребления в кредитовании и не позволяли штатам принимать меры самостоятельно.

Кредиторы, выдававшие субстандартную ипотеку (subprime), по большей части не держали ее в своем портфеле. Вместо этого они продавали кредиты инвесторам, в некоторых случаях понимая, что риск будущих убытков больше, чем себе представляют покупатели этих ссуд (или обеспеченных ими бумаг)», – отмечает он.

«Теперь мы,— говорит Кругман, – слышим обвинения в мошенничестве другого, уже третьего, типа». Он подразумевает под этим типом продажу фактически мусорных ценных бумаг, обеспеченных ипотечными кредитами.

«Такая практика, достойная порицания, тем не менее, не является нелегальной. Но теперь SEC выступает с обвинениями, что Goldman Sachs создавала и продавала инструменты, которые заведомо должны были обвалиться, чтобы важный клиент мог на этом заработать. Такое поведение я называю мародерством».

В то же время Кругман признает, что «Голдмен Сакс» не единственная финансовая компания, которая занималась подобными фокусами. Конечно, говорит Кругман, кризис возник не единственно из-за этих операций, но они значительно усугубили его течение.

«Что касается создания заведомо провальных инвестиционных инструментов, они могли увеличить убытки банков, которые оказались проигравшей стороной в таких сделках. Эти потери еще более обострили финансовый кризис, из-за которого обрушение пузыря на рынке превратилось в катастрофу в масштабах целой экономики», – уверен Кругман.

По вопросам намечаемой финансовой реформы Кругман полностью находится на стороне президента США Барака Обамы. «…Могла ли финансовая реформа, подобная той, которая рассматривается сегодня, полностью или хотя бы частично предотвратить мошенничество, которое, как теперь выясняется, процветало в последнее десятилетие? Ответ – да»,— говорит нобелевский лауреат.

Он считает, что независимое бюро защиты прав потребителей позволит сдержать механизмы хищнического кредитования, а удержание 5% от выдаваемых ссуд ограничит практику выдачи плохих кредитов.

«Дело в том, что значительная часть финансовой отрасли превратилась в мошенничество игру, в которой группа людей получает щедрое вознаграждение, вводя в заблуждение и эксплуатируя потребителей и инвесторов. И если мы не ограничим бум в этой сфере, мошенничество будет продолжаться», – заключает Кругман.