Безусловно, не стоит стричь всех комсомольских функционеров под одну гребенку. В свое время мой хороший знакомый, бывший представитель ЦК ВЛКСМ по Сибири и Дальнему Востоку, как раз и стал практически основателем первой относительно крупной системы частного книгоиздательства в стране. Причем самым честным образом, ничего не «прихватизируя» и не впаривая доверчивым согражданам красивые акции, обеспеченные исключительно воздухом. Свои комсомольские связи он использовал только для того, чтобы взять кредит. На эти деньги издал первую книгу, из прибыли до копеечки расплатился с банком, и дальше уже вел дела, не вымогая помощь у государства и не присасываясь к казне. Было создано Всесоюзное творческое объединение, которое за четыре года издало более 200 книг молодых фантастов, провело множество семинаров во всех уголках страны. А когда объединение – вполне цивилизованно – прекратило существование, из него вышло немало известных впоследствии издателей, успешно продолжавших дело уже в собственных фирмах.
Однако история становления реального производства пока не написана. На слуху, к превеликому сожалению, имена худшей части комсомольских функционеров, подавшихся как раз таки в строители пирамид и надуватели мыльных пузырей…
Короче говоря, в 1987 году Ходорковский стал директором Центра научно-технического творчества молодежи при родном райкоме комсомола. Заявленная цель была самой благой: внедрение в производство новых научно-технических разработок. Вроде бы (ходят темные слухи) означенный центр и в самом деле пытался добросовестно что-то внедрять. Но твердят так же, что с гораздо большим усердием "молодые технари" ввозили из-за рубежа поддельный коньяк «Наполеон» и незабвенный спирт «Ройял», неизвестно из чего выгнанный, «варили» джинсы. Как там обстояло на самом деле, сегодня мало кто помнит, но, в любом случае, сподвижник Ходорковского Леонид Невзлин, по некоторым данным, все же признавался: "Коньяк мы финансировали. В конце концов, никто им не отравился".
Спасибо хоть за это, благодетели…
Занимался Центр и операциями, которые можно с некоторой натяжкой называть банковскими – обналичкой. Объясняю для тех, кто не в курсе: при социализме все было жестко структурировано. Существовали, например, фонды, предназначенные "для внедрения результатов научно-технического прогресса", и хоть у тебя рабочие с голоду будут пухнуть, но ты не имеешь права ни копейки из этого фонда потратить, допустим, на зарплату. А с помощью «прокрутки» денег через Центр НТТМ предприятие получало вполне официальные наличные рубли, которые могло тратить по своему усмотрению – и тоже вполне официально. Но процесс обналички был, разумеется, не бесплатным. Первые опыты на этой делянке обходились предприятиям в половину переведенных по безналу денег, потом конкуренция снизила сумму «отката» до 10—15 процентов. Что, в общем-то, всех устраивало. В интервью одному американскому журналисту Ходорковский похвастался, что уже в 1988 году у него был доход в 80 миллионов рублей в год. Сие имело место еще в те далекие времена, когда про миллион рублей говорили: "Не бывает таких денег!"
И это только начало!
А потом произошло событие, направившее нашего героя на его блистательную и роковую стезю. В один прекрасный момент комсомольцы вдруг обнаружили, что деньги у них закончились. Побежали в банк за кредитом, а там вежливенько так говорят, что не могут выдать денежки организации, подобной Центру. Вот если бы их о подобной услуге попросила "классово близкая" контора, то бишь банк…
Так на свет появился «Менатеп» – пока еще исключительно как "подсобное хозяйство" Центра, созданное лишь для получений кредитов. Вот только через буквально несколько месяцев комсомольцы поняли, что новая развлекуха им нравится, и "научно-техническое творчество" деловой молодежи замкнулось на «Менатеп». Комсомольцы увлеченно, как детвора в песочнице, игрались с кредитами и процентами, а внедрение помянутых достижений научно-технического прогресса, под которые, собственно, и были выбиты кредиты, как-то незаметно сошло на нет. Чуть позже о прогрессе и вовсе перестали вспоминать – как не принято в респектабельном доме английского лорда вспоминать о юношеских гешефтах пращура, ходившего под черным флагом с черепом и костями где-нибудь в Карибском море…
"Менатеп" принялся плодиться! Причем в темпах, которым позавидовала бы любая кроличья чета, не признающая контрацептивов, – и вскоре в объединение «Менатеп» входило несколько десятков банков.
Были среди них структуры, прямо скажем, экзотические. Например, торговый дом «Менатеп-Импекс», занявшийся ввозом кубинского сахара, в обмен на который поставлялась нефть. Все выглядело вроде бы пристойно – ну, если не считать, что на эти негоции весьма неодобрительно поглядывали власти США. Нет, дело тут не в неприязни к Фиделю Кастро. Просто "кубинский маршрут" Ходорковский окучивал в компании с гражданином США Марком Ричем, которому очень не хотелось возвращаться в Штаты, поскольку тамошняя Фемида давненько грозила ему своим холодным оружием за всевозможные «шалости» из разряда уголовно наказуемых.
Маховик завертелся! Поле деятельности Ходора было поистине бескрайним и, по обыкновению, с… каким-то душком, если можно так выразиться.
Во-первых, он развил бурную деятельность на международной ниве. Наш экс-комсомолец способствовал созданию некоего финансового заведения под названием Europian Union Bank – и не где-нибудь, а на острове Антигуа, заслужившем славу "всемирной прачечной" по отмыванию грязных денег, в том числе наркодолларов. Чем этот банк занимался, в точности неизвестно, но читателям, кто хочет подробнее узнать об острове Антигуа, рекомендую увлекательнейшую книгу Д. Робинсона, указанную в библиографии, где о тамошнем коловращении денег рассказано подробно и в красках…
Во-вторых, попутно Ходорковский завязал неплохие связи в американском Bank of New York – том самом, что был связан с отмыванием грязных денежек, поступавших из России.
В-третьих, на ниве снабжения Москвы продовольствием старательно трудились АОЗТ «Алиот» и АО «Колос», принадлежавшие главным образом «Менатепу». "Алиот" – вот чудеса! – получив кредит в 8 (восемь) миллиардов рублей, чуть ли не на следующий день скоропостижно закрылся, а его руководство неведомо куда испарилось… Надо ли уточнять, что вместе с кредитом?
В-четвертых, чуть погодя, выразил Ходорковский и горячее желание вступить в почтенные ряды производителей. Для чего предложил свои инвестиции Московскому пищевому комбинату. Чуть позже, в результате неких достойных старика Хоттабыча манипуляций, «инвестиции» оказались самым натуральнейшим кредитом, коий следовало вернуть – и 75% акций пищекомбината перешли во владение «Менатепа». При этом на директора комбината Леонтьева оказывалось то, что деликатно именуется "силовым давлением": и угрозы по телефону, и незаконные обыски кабинета, и задержание милицией, и тэ дэ, и тэ пэ… Информация об этом «давлении» исходила, кстати, не от каких-то злобных "врагов реформ", а из службы безопасности «Моста», где трудились бывшие сотрудники КГБ, вплоть до отставных генералов, умевших добывать серьезные сведения…
Было и в-пятых, и в-шестых, и в-двадцать восьмых…
Естественно, Ходорковский двинулся и по любимому пути всех наших олигархов: при первой возможности прильнул трепетными устами к вожделенным казенным деньгам – например, к Фонду ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Позже именно «Менатеп» стал уполномоченным банком государственной компании «Росвооружение» (чья история еще ждет своего вдумчивого и прилежного летописца).
…Как-то незаметно повелось связывать рождение финансовых пирамид с МММ, брательниками Мавроди и Леней Голубковым. На самом деле первым продавать населению свои широко разрекламированные фантики – о, простите, акции! – стал именно «Менатеп». Он же одним из первых среди частных банков получил право на организацию обменных пунктов для частных лиц – золотое дно для понимающего человека. Погрел руки Ходорковский и на участии в государственной программе с длинным названием «Фонд финансовой поддержки завоза товаров в районы Крайнего Севера и Дальнего Востока»…
А потом «Менатеп» обратил свой крайне заинтересованный взор и на отечественную промышленность… Но об этом – чуть позже. Сначала поговорим о другом.
О власти.
На ниве «новорусского» бизнеса ребятки из партийных и комсомольских структур имели фору перед всеми остальными. И фора эта называется коротким словом: связи. В конце 80-х у Ходорковского были молодые друзья из хороших семей. У одного родители работали в Госбанке, у другого имели тесные контакты в правительственных кругах. Через них удалось добраться аж до самого Горбачева. Именно с дозволения первого и последнего президента СССР «Менатеп» получил «чернобыльские» деньги. Что с ними делал банк, какая их часть навсегда осела на его счетах, можно только гадать. Но известно, что когда в 1991 году «Менатеп» подал в суд на Центробанк в связи с задержкой платежей, то председатель ЦБ Геращенко напомнил – лишь напомнил! – Ходору о чернобыльских деньгах. И будущий олигарх мгновенно заткнулся.
Через «Менатеп» шли и конвертация денег КПСС, и, надо полагать, еще некоторые проекты. В 1990—1991 гг. Ходорковский и его помощник Невзлин стали до такой степени своими в «верхах», что были назначены советниками премьера Силаева. К 1991 году Ходорковский считался уже запредельно «крутым» специалистом, ему вроде бы даже предлагали пост министра топливного и энергетического хозяйства. Правда, после августа министром стал человек из команды Гайдара по фамилии Лопухин, – однако и этот беззаветно любил «Менатеп» и по-дружески ему помогал… Естественно, дружила спарка Ходор – Невзолин и с чиновниками помельче.
В 1997 году служба безопасности «Моста» составила аналитическую записку на «Менатеп», в которой говорится: "идеологические проблемы и расхождения никогда не смущали руководителей МФО при поисках и использовании высокопоставленных связей в государственных и партийных структурах – ранее советских и КПСС-овских, затем – российских и либерально-демократических. Значительное число экспертов утверждает, что своим становлением «Менатеп» обязан вливаниям "партийных денег". По всей вероятности, с этим утверждением можно согласиться, тем более что существуют хотя и не прямые, но веские косвенные доказательства такой связи.
Однако молодые руководители «Менатепа» получили в свое распоряжение средства намного более мощные, чем "партийные деньги", а именно – права распоряжения определенной частью государственной собственности. Им удалось плавно перейти от советского периода к российскому и не только сохранить эти права, но и значительно приумножить их…
"Менатеп" – одна из весьма немногих коммерческих структур, которая имеет многообразные и солидные опоры среди российского чиновничества и в политических кругах. При этом опорные «механизмы» "Менатепа" можно подразделить на две части – «старая» советская и «новая» российская, большей частью либерально-демократическая номенклатура. Конечно, это деление во многом условно, т. к. немалая часть «старой» номенклатуры представлена и среди «новой», а «новая» сама по себе или через родственников и хороших знакомых также имеет корни в "старой".
Руководство «Менатепа» в интересах лоббирования использует обычный набор приемов – действия через связи во властных структурах и некоторых политических партиях, которые, естественно, в той или иной форме оплачиваются. От наиболее простого способа – непосредственно деньгами, до несколько или сильно завуалированных – например, прием на работу родственников полезных чиновников, обеспечение им высокооплачиваемого места работы на случай ухода с госслужбы, заказы чиновникам и политическим деятелям исследований по различным темам (во многих случаях лишь для вида), оказание финансовой помощи политическим и общественным организациям, предпочтительно минуя официальные счета и избирательные фонды.
…В результате «Менатеп» создал одну из самых мощных лоббистских структур в современной России, которая во многом привела к «слиянию» коммерческого дела с государственными органами…
…Можно сделать вывод, что «Менатеп» в настоящее время является той структурой в России, которая, располагая большой степенью независимости от государства, одновременно имеет самые серьезные рычаги влияния на него. Эта система построена преимущественно через «личностное» влияние на государственные ведомства, многие высшие чиновники которых имеют в «Менатепе» и в связи с «Менатепом» личные интересы, как в настоящем, так и на будущее. Этим объясняются и те случаи, когда «Менатепу» в довольно сложных обстоятельствах удавалось выходить сухим из воды".
Но и это было лишь начало! Похоже, Ходорковский всерьез мечтал о своего рода "дивном новом мире". В 1992 году совет директоров «Менатепа» объявил о намерении создания "финансово-промышленной олигархии". Что это такое, проговорился главный рекламщик банка.
Оказалось, руководство хотело сформировать некий «клан» из самых крупных своих клиентов, из тех, на счету которых не менее 5–10 миллионов долларов. Для них создали специальное управление, которое не только обслуживало счета, но и лоббировало их интересы в структурах власти.
Надо объяснять, чем это пахнет? Произойди подобное, и государственная власть станет плясать в руках такого «клана», как кукла на ниточках. А проще говоря – марионетка.
И если впоследствии Ходорковский и компания по поводу этих планов помалкивали, то это не значит, что «клан» не создавался.
Само собой, полез «Менатеп» и в политику. В памятном октябре 1993 года Ходорковский воспользовался ситуацией на полную катушку. Его банк был в числе немногих, снабжавших деньгами тогдашнего президента. А чуть позже, в декабре, он спонсировал гайдаровский "Выбор России".
И когда начался очередной этап дешевой распродажи национального достояния, ЕБН с Гайдаром, естественно, в долгу не остались.
В самые короткие сроки Ходорковский скупил пакеты акций АО «Апатит», "Воскресенских минеральных удобрений", «Уралэлектромеди», Среднеуральского и Кировоградского медеплавильных комбинатов, Усть-Илимского лесопромышленного завода, Волжского трубопрокатного и т. д. На такой «шопинг» и у Рокфеллера, пожалуй, денег не хватило бы, но тут есть одна заковыка: Ходорковский со товарищи не столько покупал эти предприятия, сколько выигрывал на конкурсах. А как проходили конкурсы – мы уже знаем.
Дальше – больше!
Скупив множество самых разнообразных предприятий, некоторые просто "на всякий случай", Ходорковский замахнулся на нефтяную компании «ЮКОС», вторую по величине в России. Это уже была не сказочная курочка, это был всамделишный страус, несущий соответствующего размера золотые яйца…
Та же служба безопасности «Моста» определила условия аукциона, на котором Ходорковский получил «ЮКОС», следующим образом: "Практически «Менатепу» государством было предоставлено право банкомета в игре в «очко», когда он не только сдает карты и принимает участие в розыгрыше «банка», но при этом еще и единовластно определяет, кого и на каких условиях допустить к игре".
Еще до начала аукциона из окружения Ходорковского открытым текстом стали исходить не особенно-то завуалированные предостережения конкурентам: «ЮКОС» будет нашим, и точка! Консорциум из «Инкомбанка», "Альфа-банка" и "Российского кредита" предложил за акции «ЮКОСа» 350 миллионов долларов. Однако заявки на участие в аукционе регистрировал сам «Менатеп»… Знакомо, не правда ли? Стоит ли удивляться, что заявку консорциума он не принял! И «ЮКОС» достался представлявшей интересы «Менатепа» компании, которая заплатила за пакет акций всего на 9 миллионов больше стартовой цены в 150 миллионов…
В августе 1998 года увлеченно игравший в ГКО «Менатеп» рухнул и обанкротился, но это уже мало что могло изменить: банк превратился в "изработавшуюся лошадку", впору было вывешивать на дверях объявление: ""Менатеп" закрыт, все ушли в "ЮКОС""…
Именно после этой блистательной сделки фамилия Ходорковского украсила первые строчки списков богатейших людей планеты, публиковавшиеся в серьезных западных изданиях. Это был человек, который мог всерьез претендовать на то, чтобы "делать будущее" России.
Давайте теперь посмотрим, какое именно будущее нес этот суперолигарх нашей стране.
x
31 December 2010
Dark mode